Кровь завоевателя

Я посмеялась над ее самоуверенностью. Решительность, конечно, не лишняя, но в этом она встретила достойную соперницу.

– Сама Лат даровала это царство Потомкам. Моя бабушка Сафия сбежала, потому что у нее не было власти. Она не умела ни писать кровавые руны, ни перемещать души, ни соединять звезды. Я не настолько слаба. – Я улыбнулась как можно ласковее: – Спасибо, что предложила мне уйти. Ты права – я этого не заслуживаю. Но я не могу позволить тебе забрать мои способности. Пойми, Сира. Я не ищу правосудия – я и есть правосудие. Правосудие для Потомков. Я уничтожу тех, кто уничтожил их. Я восстановлю их положение на земном троне. Мой гнев не будет тебе грозить, только если ты уйдешь и никогда не вернешься. Вот так просто.

Разговор оказался не столь бесполезен, как я ожидала. Во время поездки меня одолевали сомнения, но Сира, разумеется, ненамеренно, напомнила о моем даре, моих врагах и цели. Может, тот человек и одурачил меня, но страдания Потомков – не мираж. Моя способность исправить все содеянное тоже подлинная, и я уже иду по этой дороге. В малыше Селуке все равно течет моя кровь, а значит, он тоже Потомок, кем бы ни был его отец. Я не могу сбежать от того, что начала, нет, и как только мой сын обретет безопасность в Доруде, я должна вернуться в Кандбаджар и завершить начатое.

– Сира! – прокричал Пашанг.

Они с Эше подняли руки и побежали к нам. Като и гулямы, стоящие за моей спиной, последовали их примеру.

Пашанг указал на степь:

– Кто-то приближается!

Я прищурилась и различила одинокого всадника, галопом мчащегося к нам.

Като встал передо мной, закрыв как щитом.

– Это что, твоя уловка? – обратился он к Пашангу. – Я посылаю всадника наперерез.

– Это не уловка, – отозвался Пашанг. – Разве что твоя. Я тоже пошлю всадника.

Оба жестом приказали всадникам выдвигаться, чтобы встретить того, кто скакал к нам.

– Пошли, Зедра, – сказал Като. – Мне это не нравится.

Я не могла отвести глаз от гуляма и йотрида, скачущих к неизвестному всаднику.

– Уходим, Зед!

Пашанг и Эше попросили о том же Сиру. Я уже собиралась вернуться вместе с Като к каравану, но тут всадники, которых послали наперехват, внезапно… исчезли. Испарились в воздухе.

Приближающийся всадник ускорился. Земля дрожала под копытами его лошади. О Лат. В горле у меня встал комок, по коже побежали мурашки. Это был он.

– Отец? – сказала я всаднику, не зная, как еще его называть.

И он был не один. За ним, связанные вместе веревкой, шли Сади и Селена. Одной рукой он ухватился за веревку, подтянул обеих поближе, брыкающихся и визжащих, как пойманные крысы, и подбросил в воздух. Они мягко приземлились на песчаную дюну, а мы попятились.

– Давай назад, и быстрее, – сказал Като. – Мы с ним разберемся.