– Твой отец делает всё, чтобы вы с Константином имели счастливое будущее. – Светлые, с зелёными крапинками глаза матери светились ярче, чем каменья в её венце. – Но ты не должна забывать, откуда родом. Так положено: женщины носят знаки своей семьи. И все на севере увидят, что ты Буривой.
– Я же возьму имя мужа, – она опустила взгляд на височные кольца в своих руках, провела пальцами по волнам и ветвям.
– Но все будут помнить, что ты – дочь Буривоя, первого князя Старгорода.
– А смысл? Сейчас мы никто…
– Не смей так говорить. Никогда. Кто бы ни правил в Старгороде, сути это не меняет. Мы, Буривои…
– Мама, ты же не Буривой. Ты с севера, – перебил её Кастусь, щёлкая скорлупу.
Рядом с ним сидела наглая Белка, ожидая, когда ей перепадёт угощение. Самой чистить орехи ей было лень. Мартышка взволнованно дёргала лапками и с трудом сдерживалась, чтобы не утащить ядрышко. Она была чудесно воспитана. Возможно, куда лучше, чем Кастусь.
Мать наблюдала за обоими, нежно улыбаясь.
– Я родила четверых Буривоев, Константин, – сказала она. – Я имею полное право зваться Буривой.
Велга собиралась убрать кольца в мошну на поясе, но мать её остановила:
– Надень сейчас. Гордись, что ты Буривой. Твои предки основали Старгород, ты княжеского рода.
– Правят-то всё равно Белозерские.
– Это не навсегда. – Лёгкая, едва уловимая улыбка, блеск в глазах. О, мать и без княжеского венца выглядела настоящей княгиней.
– Что ты имеешь в виду?
– Надень височные кольца и ступай к отцу. Ему есть что тебе рассказать.
Больше Велга не медлила. Она сняла кольца, подаренные отцом на семнадцатые именины, убрала в мошну и надела новые.
– Как мои волосы, не растрепались? – взволнованно спросила она.
– Прекрасно, – мать поправила ей выбившуюся прядь.
– Спасибо, – Велга вдруг сжала её в объятиях, прижалась к груди.
Велга была в отцовскую родню, совсем невысокая. Рядом с матерью она казалась себе ребёнком.