Земля. Реалити-шоу, в котором за тебя уже все решили

22
18
20
22
24
26
28
30

– И не только умным, но и исключительным человеком.

– Вот именно, – с энтузиазмом подхватил мой брат. – Но есть и еще кое-что. У него не было ни родителей, ни братьев, ни сестер. Ни одного человека, кого можно было бы назвать его семьей.

– Сирота! – воскликнула я. – Точь-в-точь, как Андреа. Тогда нам просто нужно узнать, где прошло его детство, чтобы использовать ключ. Вот почему этот ключ такой же, как ключ Андреа. Потому что подсказка находится в одном из таких же ящиков… – взволнованно сказала я.

– Как раз этим и занимаюсь: ищу, где он вырос. Ну, они ищут…

– Вот так вот просто.

– Нет, вот так вот дорого. Но если в сети есть хоть какие-то данные, то они обязательно найдут их. А они наверняка есть, потому что он стал весьма известным.

– Хотелось бы мне иметь такую группу исследователей… – пробормотала я, направляясь к двери.

– Для этого у вас должно быть много денег. Больше, чем у любой другой газеты, потому что всегда легче спрятать информацию, чем ее найти.

Мы решили, что уже пора спать. День был очень напряженным.

– Спокойной ночи, – сказала я брату.

– Спокойной ночи, – ответил он.

Я вернулась в свою комнату.

Я легла, но, несмотря на усталость, не могла уснуть. Голова шла кругом, и я начала думать о других зацепках, вариантах, местах…

После нескольких минут размышлений, которые ни к чему не привели, я погасила свет. В темноте я начала думать, что мой брат был там, в соседней комнате, прямо как в детстве, когда мы перестукивались через стенку, чтобы сказать друг другу, что еще не спим. Тогда мы выучили азбуку Морзе, чтобы общаться по ночам. Я чуть было не постучала в стенку, но в последний момент сдержалась.

По другую сторону стены мужчина также лежит на кровати, пытаясь распутать этот клубок, разгадать эту головоломку…

Он поворачивается на бок, обнимает подушку и смотрит в стену, отделяющую его от комнаты, где сейчас находится родная сестра. Алан чувствует себя счастливым, потому что впервые за долгое время они снова так близки. Он поднимает руку, и в тишине где-то на грани между сожалением и любовью, раздается несколько ударов.

Один громкий стук.

Один тихий.

Тишина.

Два громких стука, один тихий и снова громкий.