Каисса

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я не знаю, как ее зовут. Мельком только видел, – ответил Богдан.

– …Ах да! Ярыгин твой, кстати. Вот – возвращаю. – «Полицейский» извлек из-под сиденья наградное Морозова и протянул его. Карпов боязливо покосился на короткоствол.

– Откуда все это? – спросил он.

– В основном прихожане жертвуют кто что может.

– Слушайте, зачем вам такой арсенал? Им можно маленькую армию вооружить, – спросил Богдан.

– Владыка нам всегда говорит: за веру нужно уметь постоять.

Все в салоне кивнули и зашептали молитвы.

Через пять минут гелик свернул на шоссе и начал набирать скорость.

– Кордон впереди! – воскликнул водитель.

Раздались выстрелы. Где-то недалеко послышался звук летящего вертолета.

Платон.

13 августа 2035, понедельник

Полдевятого. Солнце уже закатывалось за горизонт. Оловянного оттенка, обрамленное деревьями, шоссе приобрело сначала цвет стали, затем – угля, а теперь стало будто железным.

Платон ехал на переднем сиденье джипа с надписью «Редакция» на крыле. Водитель, молодой человек, похожий на восставшего мертвеца, только очень гламурного – с подведенными глазами и бледностью, созданной пудрой, – аккуратно вел машину, держась метрах в пятидесяти от колонны из шести полицейских БТР, утюжащих дорогу перед джипом.

Максим Леонидович и Саныч сидели сзади и договаривались. Саныч торговался, как базарная бабка, громко и нагло.

– Я туда один иду, – загибал он пальцы. – Хотя не собирался. Я знаю Карпова вашего в лицо. Он меня знает. Доверяет. Я его найду и выведу, если что, за… скажем, двадцать.

– Ты туда не один же идешь, да? Вон Девонский с тобой будет. И Алеша с вами пойдет, он фотограф, у него есть удостоверение журналиста, в Обители был несколько раз. И с Матвеем они дружат, есть доверие взаимное. Ты там – чисто для страховки. Даю десять.

– Платона туда не пустят, он снаружи останется, у него чип сломан. А у меня чипа вообще нет. Я за обительского сойду. Плюс меня не так легко отследить будет, если вдруг что. Дайте хотя бы пятнадцать – восемнадцать.

– А Клару выведете, Саныч? – спросил Платон.

– Если она с Карповым, то, конечно, выведу!