Меня пронзает чувство вины. Я не хотела, чтобы кто-нибудь в театре подумал, что они мне не нравятся, особенно Надя. Скорее, я старалась не заводить близких друзей. С таким количеством секретов, как у меня… ну, это просто казалось мне неправильным.
– Как насчет этого? – Надя держит в руках мерцающее платье, сшитое из прозрачного бледно-розового, голубого и белого шелка. Без рукавов, с тонкими жемчужными бретельками, оно напоминает мне ослепительный опал. По тому, как наряд свисает с вешалки, я не могу сказать наверняка, но, похоже, у него нет спинки. А если она все же есть, то расположена очень низко.
– Я работала над ним несколько недель. Вполне в стиле фейри. Ну, знаешь, никакой лишней ткани, много обнаженной кожи. Оно должно тебе прекрасно подойти.
Я качаю головой.
– Я хочу произвести впечатление на служителя церкви, а не работать в Саду орхидей.
Она покачивает бедрами.
– Думаешь, религиозные люди выше земных желаний? Надев это платье, ты точно выиграешь. Доверься мне.
«Мне не нужно побеждать, – говорю я себе. – Мне нужно убить».
Вслух же я произношу:
– Я подумаю об этом и вернусь за ним, если что. А пока давай просто подберем одежду на три дня. Что-нибудь скромное.
Надя качает головой и возвращает платье на вешалку.
– Пессимистичная Перл. Так и быть.
После того как Надя закончила выбирать для меня одежду и настояла на том, чтобы перешить ее, дабы перед началом конкурса идеально подогнать под мою фигуру, я возвращаюсь в свою комнату. Конечно же, Подаксис там, преследует меня по пятам. Сейчас мне хочется только опуститься на пол и укрыться своей тюленьей шкурой. Но я не могу. Мою шкуру забрали, и я не получу ее обратно, пока не выполню свое задание. Поэтому вместо этого я опускаюсь на кровать и смотрю в потолок.
Подаксис заползает на матрас рядом со мной.
– Мэйзи, я больше не могу этого выносить. Что случилось на самом деле? Почему ты участвуешь в этом нелепом конкурсе?
Мой ответ получается коротким и слабым:
– Она нашла меня, Подаксис.
– Кто?
– Ты знаешь кто. Нимуэ. Моя мать.
При звуке ее имени мой лучший друг съеживается.