Поцелуй шелки

22
18
20
22
24
26
28
30

– Время отправиться в постель? – спрашивает Подаксис, слегка зевая.

– Нет. – Я прохожу мимо узкого коридора, ведущего к спальням, и направляюсь прямо к задней двери, ведущей в переулок. – Мы отправляемся на прогулку.

Подаксис тревожно постукивает клешнями, а его ножки стучат по деревянному полу.

– Но ты сказала Мартину, что… никуда не собираешься.

– Тогда я так и думала, но потом изменила свое мнение. – Я открываю дверь, ведущую в тихую ночь и в место, которое манит меня. Закрыв глаза, пытаюсь представить шум волн и соленые брызги на своей коже. Снова распахнув веки, вижу, что Подаксис наблюдает за мной из тени своего панциря.

– Что?

Он издает ворчливый вздох.

– Для фейри, которая не умеет лгать, ты пугающе хороша в этом.

Глава III

Добравшись до мыса Вега, мы оказываемся в тихом одиночестве. Только черное небо, полумесяц и мягкий ветер. Если не оглядываться назад, где центр Люменаса, несмотря на расстояние в милю, сияет так же ярко, как маяк, я могу притвориться, что нахожусь далеко от цивилизации. Туристы приезжают в Люменас не ради пляжа, а это значит, что мыс почти всегда пуст. Тем не менее я все еще не решаюсь приходить сюда днем. Только ночью, когда луна становится всего лишь полоской света.

Я подхожу к краю утеса, с которого открывается вид на волнуемый ветром океан, и делаю глубокий вдох. Соленый на вкус воздух пахнет домом. Я закрываю глаза, пытаясь представить, что нахожусь совсем не здесь, а там, где хотела бы быть, – во дворце Бершарбор.

Хотя внутри самого дворца я никогда не проводила много времени. Бершарбор расположен на самом краю Осеннего королевства, на утесе, что возвышается над восточными морями владений моего отца. В детстве сухой воздух помещений, душная политика и хождение на двух ногах не привлекали меня. Я предпочитала вести жизнь тюленя на песчаном пляже под дворцом или в моей маленькой лагуне у подножия утеса. Защищенная коралловой стеной лагуна была идеальным местом, где юная шелки могла поплавать без опасностей открытого океана. Устав плавать, я грелась на теплых от солнечных лучей камнях, играла с Подаксисом или прижималась к своим братьям шелки. При этой мысли мое сердце сжимает тоска.

– Ты уверена, что это разумно, Мэйзи?

Я открываю глаза и отгоняю мысли об игривых братьях и сестрах, и моей кристально-голубой лагуне.

По крайней мере, у меня есть Подаксис. Учитывая, что мы росли вместе с самого детства, я могу считать его не только моим лучшим другом, но и братом. Он осиротел, когда его родители погибли от зубов акулы. Мой отец нашел его и доставил домой, чтобы малютка стал моим компаньоном. Мы привязались друг к другу, как рыбы к воде, и с тех пор были неразлучны.

Подаксис вылезает из моей сумки, и я ставлю его на землю. Поскольку мы совсем одни, я не напоминаю ему о запрете использовать мое настоящее имя.

– Разумно? Не припомню, чтобы приходила сюда за мудростью.

Он смотрит на меня и тревожно постукивает клешнями.

– Просто тебе не следует находиться так близко к океану. Знаешь, я тут подумал, что приезжать в Люменас было плохой идеей, учитывая, как недалеко этот город от моря.

В этом Подаксис прав. Когда я пустилась в бега и приехала в Люменас, он не скрывал своего беспокойства. Я бы тоже волновалась, если бы не слухи, что ходили об этом месте. Каждый, кто упоминал Люменас в разговоре, настаивал, что это идеальное место, чтобы исчезнуть и начать жизнь заново. Город блеска, красоты и разврата, дарящий в равной степени возможности и для художников, и для аристократов, и для воров. Место, где можно легко затеряться в кишащей толпе. Услышав все это, я решила рискнуть.