Бенжамин смотрит на спину Пьера, видит, как струя его мочи ударяется о прибрежные камни. Он видит, как Нильс пытается перехватить урну поудобнее.
– Хочешь, я ее подержу?
Нильс качает головой.
Озеро абсолютно спокойно, и Бенжамину кажется, что лес окружает его и сверху, и снизу. Он видит сразу два неба, оба светятся розово-золотым светом. Солнце садится за мощные ели. Чуть дальше в заливе покачивается на тихой воде буек.
– Смотрите-ка, – говорит Бенжамин и показывает на буек. – Это же наш?
Нильс осторожно почесывает комариный укус на подбородке и вглядывается в крохотную точку на горизонте.
– Черт возьми, – говорит он, прикрывая глаза от солнца, чтобы лучше видеть. – Когда мы были здесь в последний раз? Возможно, мы поставили сеть за день до того, как все произошло. А потом тут была такая неразбериха, и мы так быстро уехали домой. Может…
Он посмеивается.
– Может, мы забыли вытащить сеть, когда уезжали отсюда?
Бенжамин смотрит на буек, он довольно далеко, но все-таки достаточно близко, чтобы разглядеть его форму. У него обгрызенные края – той зимой крысы добрались до лодочного сарая.
– Ты думаешь, она простояла там все это время? – спрашивает Бенжамин.
– Да.
Перед глазами Бенжамина сеть. Пять метров в глубину, колеблющаяся масса рыбы на разной стадии разложения. Кожа и кости, глаза, уставившиеся в темноту, все застыло в вязких масках из водорослей, идут годы, наверху что-то происходит, семья срывается с места и исчезает, вокруг одна пустота, времена года сменяют друг друга, проходят десятилетия, все постоянно меняется, а на глубине пяти метров все еще висит сеть и терпеливо поджидает тех, кто подходит слишком близко.
– Надо бы ее вытащить, – говорит Нильс.
– Да, – отвечает Бенжамин.
– Завтра, перед тем как уезжать.
Пьер издает какой-то звук, приглушенный вскрик, словно он хочет возразить, но не находит слов, и в то же время, отвернувшись от братьев, он взмахивает рукой, избавляясь от последних капель.
– К чертовой матери! – кричит он, застегивая брюки. – Сделаем это прямо сейчас!
– Сейчас мы проведем церемонию, – говорит Нильс.
– Да это подождет, – говорит Пьер. – Три брата снова в лодке в открытом море. Последний путь на закате солнца. Маме бы понравилось!