Так и Крючков по установленным шефом правилам неизменно фигурировал на всех последних «оперативках». Не всегда порой понимая, зачем он тут нужен – ну, вот какое ему было дело до того, что «для производства одного килограмма говядины нужен эквивалент семи килограммов зерна, тогда как для килограмма курятины всего полтора».
А докладчик продолжал что-то там занудно вещать:
– …переместить баланс с производства мяса говядины на птицу! Это уменьшит нагрузку на потребление зерновых. Что повлечет снижение потребности в экспорте пшеницы и освобождение валютных средств. И вообще… корова – долгий путь от закладки к конечному продукту…
Заседание было посвящено сельскому хозяйству, как и всей пищевой промышленности. Генерал-лейтенант откровенно скучал и, только когда начинал говорить сам хозяин кабинета, исполнительно предавался вниманию.
– Мы снова возвращаемся, а точнее никогда не уходили от тех вопросов, которые еще с середины семидесятых годов раз за разом поднимал Брежнев… – Андропов хмуро поглядывал на собравшихся. – Это повышение жизненного уровня советских граждан, необходимость сыто накормить советского человека. Только воз и поныне там. А сейчас нам и вовсе приходится уже в ближайшее время инициировать постановление ЦК и Совета Министров о повышении цен на сахар, хлеб и хлебобулочные изделия[38].
– Но как же, – выступил Черненко, – что скажут люди – пришел новый человек и начал с такой непопулярной меры, как повышение цен?
Андропов только щекой дернул – видимо, это его совершенно не волновало:
– Значит, надо будет провести разъяснительную работу среди населениея…
– Да, – подхватил уловивший настроение заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК, – негоже это, когда на селе свиней кормят хлебом.
«К чему мне это?» – снова думал Крючков.
Оброненное вскользь Андроповым «для системного введения в курс всех дел», как объяснение, обосновывающее его присутствие на таких непрофильных для «конторы» совещаниях, звучало несколько расплывчато.
Дискуссия ускользала от внимания, зато вспомнилось вчерашнее, но уже закрытое заседание – там тоже говорилось о проведении разъяснительных мероприятий. Но уже на другом уровне.
Затронутая тема, впрочем, тоже касалась шкурного, продуктового вопроса – о возросшей негативной тенденции в окраинных республиках, что якобы они «кормят Москву», да еще и с подтекстом «доколе»!
Это уже было по профилю пятого управления КГБ[39]. Здесь налицо была пища для сепаратизма и разложения общества.
Разгорелся спор! Федорчук предлагал, особо не мудрствуя, дать в газетах симптоматические таблицы, где будет показан перекос в производстве и потреблении по каждой республике:
– Сразу наглядно увидят, кто живет на дотациях и каков их валовой продукт… и что уровень производства больше приходится на РСФСР и Белоруссию, а та же Украина кушает (потребляет продукции в общем эквиваленте) больше, чем производит!
Тут же находились контраргументы:
– К таким экспериментам открытой подачи информации следует подходить очень осторожно. Как минимум это вызовет негативную реакцию коренного русского населения по отношению к национальным республикам, которая и без того имеет место быть.
– Я лишь говорил о справедливой оценке, – продолжал настаивать Федорчук, – вы, как я понял, намекаете на «русский национализм», но сейчас у нас скорей имеет место быть наоборот – жертвенность со стороны структурно-образующего этноса в угоду малых народностей. Не понаслышке знаю, какие настроения веют с Западной Украины. А наши южные республики – там вообще социализм лишь показной.
– Все это, товарищи, симптоматика и не отменяет кризиса пищевой промышленности, – делал промежуточные выводы казавшийся совершенно бесстрастным генеральный, – подоснова лежит в вопросах общей экономики. Стоит еще сказать, что подобные настроения (о сытости Москвы за счет объедания регионов) бродят и по областям-весям РСФСР. И разговоры эти прекратятся лишь, когда все что необходимо в продуктовом наборе будет постоянно и неизменно на провинциальных прилавках. Когда не будет этого отвратительного «выбросили сосиски» или еще там чего, с немедленным образованием хвоста очереди. Но ведь…