У экипажей «холодной войны» были свои наработки взаимопонимания. Четыре часа от контрольного точки встречи с «Каталиной»…
Пятый час… шестой…
Шестой час напряжённой работы противолодочного поиска.
Менялись вертолётные звенья, разделённые на четыре тактические группы (по четыре машины).
Каково же было лётчикам эскадрильи Ракова, которые почти не имели такой возможности, работая «внатяг» лишь сменными тройками, практический не вылезая из кокпитов, получая короткий передых, пока техники проверят машины, пока заправят, пока подцепят новые бомбы на узлы подвески.
В 17:30 по местному времени коротким тридцатисекундным включением РЛС, зная, что где-то здесь на выходе из пролива должен патрулировать канадский фрегат, с «Кондора» засекли надводную цель.
— Это тот самый? «Ланарк»? И?..
Отбили светограммой на флагман полученные данные по обнаруженной цели.
Потратили некоторое время на обсуждение — как быть. Обойти дозорный корабль врага виделось проблематичным — стоял на пути, слишком большой пришлось бы делать крюк.
Левченко, однако, пытался искать варианты, предлагая всё же склониться вправо, взяв на несколько миль восточней. Скопин которому быстро «нарисовали» ориентировочные пунктиры на тактической карте, видел обстановку более ясно и сдержано возражал, приводя аргументы против этих лишних миль.
Конец спорам (представить полемику в цепочке репетований и обмена световой морзянкой) положило вторичное включение РЛС, обнаружившей восточнее ещё одну метку.
— Что это ещё за блуда?
Засечка была достаточно крупной, чтобы исключить субмарину в надводном положении. Ко всему с того направления запеленговали работу радара. Плохонького… но всё же. Ещё один патрульный сторожевик? Скорей всего.
— А вдруг это какой-то из кораблей эскорта эскадры Мура. И?.. — не вдруг предположил Скопин, затылком чувствуя… да, уж затылком — надеясь, что неумолимый британский адмирал всё-таки за кормой. Изгоняя эти свои навязчивые «и» подальше к лешему.
«Ланарк» потопили быстро. Вот только выкинуть в эфир свою передачу-предупреждение короткой серии кодированных цифр, чёртов «канадец» всё же успел.
Миновав тот условный рубеж выхода из пролива на широкие воды, выделенный только символичным курсором на штурманских картах, интенсивность противолодочного поиска снизили. И уже далее, когда вероятность наткнуться на вражескую субмарину уменьшилась до величин относительного пренебрежения, Левченко, наконец, разрешил прекратить вылеты.
Су-6 возвращались — смертельно уставшие лётчики бомбардировочной эскадрильи. Рулевые на «Чапаеве» ловили ветер для приёма самолётов… — в два, три, четыре приёма это удавалось [124].
Роились над посадочными площадками Ка-25, примеряясь зависанием. Все четыре машины сумели уложиться в пять минут. Ангарная служба БЧ-6 и того меньше, споро спустив в ангар подопечных, поспешив и сами убраться в нижние помещения. Погода, спору нет, была не для прогулок по верхней палубе.
Сила ветра только росла. «Кондор» испытывал все «прелести» особенности своих носовых обводов, имевших V-образную режущую форму — роя клипером набегающие накаты, корабль порой не желал взбираться на волну, разбивая их форштевнем, погружаясь носом во вздыбленную пенную взвесь, то и дело орошая просоленным крапом бак.
Небо оставалось таким же — серым, чёрным, а впереди прятками зрели вечерние сумерки, и наступающая на пятки ночь.
ebooksa