Взяли её корабельной ГАС «Орион». «Контакт» фиксировался на курсовых носовых углах — семь-восемь градусов левого борта.
— В надводном, под дизелями, — докладывали операторы, уже окончательно поднаторевшие в акустической сигнатуре, присущей нынешним субмаринам, — курс 320, скорость — примерно 10 узлов, дистанция 6 миль. Дистанция сокращается в угловых значениях. Сообщили командующему.
«На ваше усмотрение», — гласила ответная светограмма с «Советского Союза», то есть, согласно изначальной установке: уничтожение по факту обнаружения, по возможности и способностям, без дополнительных запросов на разрешение.
— Вот иезуитский жук, — хмыкнул Скопин, передразнив, — «на ваше усмотрение».
— ⁈.. — посмотрел в немом вопросе вахтенный офицер.
— Ну, вот же, — кэп указал на карту прокладки маршрута, — у нас по плану перехода сейчас должен быть поворот на два румба вправо. Если повернём, и если наш новый «контакт» — субмарина, останется в прежней позиции, то эскадра пройдёт, пропустив её траверзом на дистанции примерно… в те же одинадцать кэмэ. Так?
— Ну, да.
— Приказ на смену курса, однако, не поступил — идём прямо. Зная дальность наших РБУ, штабные Левченко легко просчитали, что мы сможем дотянуться до этой ПЛ. Надо только чутка довернуть, «на наше усмотрение».
— Так что? Довернём? Или идём прежним?
— Как же, прежним. Товарищ адмирал немного двусмысленно, однако и вполне определённо дал понять чего желает. Командуйте склонение влево на два градуса. Такова уж наша карма, сиречь предназначение — искать и топить подплав.
На ходовом мостике вдруг стало тесно, из «штурманской» заглянул командир БЧ-1:
— Плановый поворот отменяется? Куда нас повело в этот раз?
Вслед за ним оттуда же нарисовался замполит и прикомандированный офицер из штаба Левченко — капитан-лейтенант. Всё его пребывание на крейсере больше сводилось к крайнему любопытству — экскурсиям, знакомству с работой боевых частей корабля. Разумеется, любой выход и перемещение чужака неизменно сопровождался, либо лично замполитом, либо кем-то из его прямых помощников.
— Ловим подлодку, — благосклонно пояснил Скопин. И обратился непосредственно к гостю, — если вы хотите посмотреть на работу операторов станции «Орион» более основательно, то вам лучше будет спуститься непосредственно на гидроакустический пост. Правда, отсюда лучше вид на стрельбу из РБУ.
Капитан-лейтенант остался на ходовом.
Неизвестная субмарина никак не реагировала на посторонние корабли, как бы те не шумели своими винтами. Объяснялось это вряд ли беспечностью её экипажа.
— Они нас не слышат. За собственными дизелями. Пока не подойдём ближе. Идут в надводном, потому что полагаются на паршивую погоду, поэтому не боятся авиации. Я к тому, что это немцы, — высказал догадку Скопин, — к тому, что если англосаксы вложились в подводную завесу в узостях пролива, какой смысл держать ещё одну лодку так далеко от выгодной позиции и базы?
Крейсер вобрал ещё милю, выходя на допустимую дистанцию для стрельбы из РБУ-6000. Операторы ГАС «Орион» уже не стесняясь, включили станцию на активный режим.
Лодка сразу стала маневрировать, что было зафиксировано, и невольно подставила свой борт под фронтовой удар эхосигнала.
Огневой расчёт шёл в автоматическом режиме, операторы лишь устно подтверждали то, что и так было видно на выносных индикаторах командного пункта.
ebooksa