В общем возвращение домой затянулось и пришел я ближе к ночи. Скелеты вежливо отключили электроловушку и я мирно прошел домой и рухнул без сил. Спал я снова без сновидений, во сне обдумывая мой будущие шаги.
Утром я вышел во двор и застал моих скелетов за работой. Уровень уже приближался к 16. А значит скоро дело пойдет намного быстрее. Я прошел с инспекцией вдоль линий обороны, думая, что еще тут выкопать и как применить колючую проволоку и прочие недавние находки. И тут мои раздумья были прерваны.
Из моего дома вышли две семьи, те самые что сидели взаперти. В первой были мужчина и женщина средних лет и их трое детей, два мальчика и одна девочка 14–16 лет. Во второй был еще более полный набор, двое стариков, двое взрослых и пятеро детей, трое девочек лет 5–10 и двое парней 16–17.
Скажу честно. От их поведения зависит все. Лишние голодные рты мне не нужны, а если будут клянчить или качать права могу и упокоить на месте. Я не особо терпелив, да и доверять им причин у меня нет. К тому же они все бесполезные перваки.
Однако они сделали правильный выбор, все разом мне поклонились. Синхронно и довольно низко, даже старики и дети. Выглядели они как японцы перед начальством, раболепные и ко всему готовые. Я занял выжидательную позицию, пусть говорят первыми, посмотрим, что они скажут и как. Мои скелеты тоже прекратили работать и внимательно следили за людьми, готовые бросится в атаку в любой момент. Первой заговорила женщина средних лет, голос у нее был очень мягкий, как у доброй мамочки.
— Мы очень благодарны вам за защиту, вы многое сделали для нас, а мы даже не сказали вам спасибо. Увы нам нечем вам отплатить, но мы хотим помочь вам в том, что вы делаете.
Они явно мялись, желая сказать вполне определенную вещь и жутко этого стесняясь.
— Мы много чего умеем, заборы ставить, строить, чинить, ремонт делать. Мы будем трудиться не покладая рук, можем ямы рыть, все что вы скажете.
Ясно. Сговорились, отрепетировали речь. Сейчас по моей реакции поймут, что не особо нужны и начнут давить на жалость, детьми и стариками трясти, например.
— Мы сделаем для вас все чего захотите, мы не нахлебники, мы можем работать в обмен на еду, мы работали всю жизнь. — Я хранил молчание, умышленно накаляя обстановку. Сколько не пытался не смог выдавить ни капли жалости. Вот такой я человек.
— Сжальтесь, наши дети голодают, мы пытаемся заработать хоть кроху хлеба не ради себя, ради них.
Ой блин, хватит, жалость у меня атрофировалась, причем в основном еще до апокалипсиса, эти жадюги живут не в обычных квартирах и еды там было припасено порядочно, даже сейчас они выглядят чистыми и с иголочки. Наверное, всю жизнь грабили людей на кредитах или еще каким–то способом и плевали на таких как я, а теперь помогите им. Первое желание было упокоить их всех и в яму, но я переборол его. Они могут быть мне полезны, моя нежить не бесконечная и мне понадобятся смертные прислужники.
— Значит так народ, вы сидели в уютных норах и реалий нового мира не понимаете. Я вам объясню. Кто не сражается тот не ест, все просто. Видите, вот этот дом — я указал пальцем на соседний. — Там тоже есть такие же, как и вы домоседы. И в соседнем и в том, и в другом. Вот ваше первое задание, зомби там немного, идите и уговорите всех выживших служить мне. Пообещайте им что–нибудь если придется, важно чтобы они вышли и выслушали меня. Всех живых соберете у этого подъезда в 7 вечера. Там я подробно опрошу каждого кто что умеет, и кто чем занимался. Отберу тех, кто будет полезен и возьму на службу. Тех, кого возьму буду кормить 1 раз в день, кто будет выпендриваться или оспаривать мою власть получит пулю, сразу говорю. Тут не демократия, с слишком дерзкими или умными, не знающими своего места у меня разговор короткий, станут скелетами и будут пахать до конца вечности… Вопросы есть? — Они закивали головой мол нет, мы поняли.
В итоге они взяли самодельное оружие и со всей отдачей пошли выполнять мой приказ. Я приставил к ним мыша для скрытного наблюдения, ели они что–то скрывают я должен знать об этом сейчас. Но они ничего не скрывали и даже не шушукались. По очереди подходили к каждой квартире и выясняли есть ли кто живой. Зомби там и вправду было мало, а живых даже больше, чем я полагал, многие слышали мою речь через открытую форточку, потому выходили сами.
Этот день я тратил на планы по взятию супермаркета. Эти белые. Насколько они умны? Можно ли отвлечь их, оттянуть часть сил? Можно подстроить нападение, выжившие попытаются проникнуть внутрь, а затем резко отступят по заранее продуманному маршруту, это оттянет часть зомби, но что делать с остальными? Забрать остатки еды оттуда жизненно важно, теперь у меня появятся люди, которых нужно кормить, даже если раз в день, то нужно.
Я разбирал находки, циркулярные пилы, да и набор колюще–режущих инструментов всех видов меня очень порадовал. При прямых руках и моем классе из них можно собрать много устройств для зомби геноцида, было бы желание и время. До вечера я разбирал лут, готовил обед в кастрюле на открыто огне, ничего умнее я не придумал. Побеседовал с огоньком, который дал мне пару советов как грамотно управлять рабами. А он просек фишку, мухаха.
В 7 вечера перед крыльцом дома собралась толпа. Ну как толпа, я насчитал 37 человек, из них мужчины от 16 до 60 лет всего 11 человек, остальные старики, женщины и дети. С бойцами будет туго, но в целом работать есть кому.
Только я вышел на крыльцо при почетном карауле моей неживой армии все голоса притихли. Я нарочно одел шлем чтобы моего молодого лица не видели, если кто начнет возмущаться моим главенством, в особенности из–за моего возраста я просто пристрелю его на месте. Я прочистил горло и принялся громко говорить.
— Итак, слушайте внимательно, ибо повторять не буду. Мне нужны рабочие и солдаты. Те, кто будут работать и сражаться. Я тут главный, халявщики и бездельники мне не нужны, тот кто не найдет способ быть полезным мне не нужен. Те, кто согласятся служить мне получат еду и защиту, а также будут обязаны выполнять любые мои приказы. Те, кто не захотят мне служить могут быт свободны, я никого не держу. Те, кто рискнут оспорить мою власть будут изгнаны или убиты на месте. У меня есть привычка стрелять сразу и без предупреждения. Сразу говорю, что излишней добротой и человеколюбием я не страдаю, даже зомби добрее меня. Вопросы?
Они помедлили, пошушукались, решали, что сказать.