Убей или умри!

22
18
20
22
24
26
28
30

Обладательница роскошных сисек наклонилась ко мне.

— Идти сможешь? — шепнула мне Бисквитик.

Да хрен его знает, хотелось честно ответить мне. Вместо этого я сказал:

— Смогу.

— Опирайся на меня, — сказала Настя, руку мне на шею закидывай и поднимайся.

В голове кружили вертолеты. Они разворачивались, сверкая винтами, делали фигуры высшего пилотажа, а потом пикировали так, что желудок подкатывал к горлу. Я приподнялся, сбросил ноги на пол и опираясь на них встал в полный рост.

— Куда?! — опомнившись вскрикнула медсестра, — ему нельзя ходить! Сейчас дойдем до ординатора, заверим, возьмём каталку…

— Некогда! — давила на неё Юмми, — Вот ваше начальство пусть с нашим и разбирается. А сейчас некогда, в операционную и так очередь, а мы опаздываем!

Я слушал это бред и думал, имеет ли он хоть какое–то отношение к реальности. Чьи там подписи на бумаге… Откуда взялся сам бланк…

Юмми подхватила меня под вторую руку и они вдвоем спотыкаясь поволокли меня к выходу. Седая медсестра бежала рядом.

— А выписка? А как же выписка? — причитала она.

— Да по почте пришлёте, — отмахивалась от неё Юмми.

— Так мне от вас нужно!

— Значит, мы пришлём!

Мы вывалились на крыльцо. У порога стоял зеленый сильно побитый жизнью УАЗ буханка. Его словно утащили со свалки или из коллекции автохлама. Эмблемы с красным крестом были наляпаны на задних распашных дверях так явно, что даже покладистая дежурная заподозрила что–то. А может она решила, что транспорт областной больницы должен выглядеть представительнее.

— Стойте! Стойте!!! — заорала она, — я запрещаю.

Девчонки распахнули заднюю дверь, буквально закинули меня внутрь и запрыгнули сами. УАЗ взревел мотором, подпрыгнул и резво покатил к выхожу.

Я растянулся на полу, наслаждаясь своей неподвижностью. Боль в голове теперь напоминала жидкий свинец, который плескался в черепе и грозил в любую минуту выплеснуться наружу. Правда долго побалдеть мне не дали. Буханка подпрыгнула на какой–то выбоине и я приложился башкой о железный пол!

— Бляяя! А поаккуратнее нельзя?!

— Терпи Андрюха! — ответил сидя за рулём Симба, — болит, значит живой!