— Конечно–конечно, — замахала руками та, — я сейчас выйду.
— Лучше в другой комнате, — почему–то уточнила девушка.
— Можно у меня, — я пожал плечами.
Звать её к себе не хотелось. Особого бардака там не было, но на моей кровати сейчас валялись пара маек, а возле — вчерашние носки. Не ждал я гостей. Да и вообще это моё личное пространство, моя берлога.
Там на полке — детские кубки и медали, за плаванье, полумарафон и «гладиаторов», на стенах постеры топовых игр и чемпионов киберспорта. Даже для Ланса нашлось место — земляк все таки. Мой старый комп со снятой крышкой системника — все кишки наружу — чтоб не сдох от перегрева.
— Давайте к Вам, — кивнула девушка.
Утром Марина казалась выше. Сейчас без обуви, она не доставала мне и до плеча. От тапочек она отказалась, и босые ноги в колготках выглядели трогательно и мило. Даже в уме мне не хотелось сейчас называть ее «сучкой».
Я показывал дорогу, хотя заблудиться было невозможно. В одной комнате, «большой», жили родители, вторая «маленькая» была полностью моей.
Марина вошла следом за мной и закрыла за собой дверь. Потом увидела шпингалет, и защелкнула его тоже. Я заметил, что она волнуется не меньше, чем я.
— Андрей, от лица нашего руководства… и от себя лично… я приношу Вам извинения… глубокие извинения, — выдавила из себя она.
— Понятно… хорошо… — кивнул я, не зная что ответить.
Нахрена мне эти извинения, если из тестирования я вылетел?
— У нас произошел технический сбой, — продолжала Марина. — Результаты первого этапа признаны недействительными. Я прошу Вас вернуться в наш проект.
Не знаю, что на меня нашло. Еще полчаса назад я мучительно думал о том, где достать денег. Я готов был ехать обратно, записываться на прием, доказывать, если надо, умолять.
Но сейчас, глядя в лицо этой холеной корпоративной дряни я понимал — ей срать и на мою мать и на меня. Она нанесла визит вежливости, только чтоб я не развонялся в соцсетях и не испортил им репутацию.
Сидела, ждала. Пила дешевый чай из пакетиков, кривила свои пухлые, подкаченные губки в вежливой улыбке. Все для того, чтобы втереться в доверие, вызвать сочувствие. Чтобы мы, живущие месяц на стоимость её маникюра посочувствовали её техническому сбою.
— Нет, спасибо, — я покачал головой. — Вы уж как–нибудь дальше без меня.
Вот так! В жопу ваши подачки! Стоя сейчас перед Мариной я изо всех сил старался показать, что не нуждаюсь в её жалости.
— Что?! — её глаза распахнулись удивленно, как у куклы.
Есть такие куклы, поднимаешь её — глаза открываются, кладешь — закрываются. На спину кладешь. Блядь, о чем я думаю?!
ebooksa