Нежеланная невеста. Звезда Черного дракона

Уже выходя из палаты, я обернулась.

– Эштан, ты сказал, что тобой никто никогда не гордился, – тихо произнесла я. – Но знаешь, это не так. Тобой горжусь я.

В ответ он лишь слабо улыбнулся.

Глава 68

Даррелу снился странный сон. Странный, но пугающе реальный одновременно.

Сначала он растворился в воздухе, став ветром. Это было совсем не больно, даже приятно – забыть обо всем и стать ничем. Носиться невидимым по всему свету, разгонять пыль пустынь, гонять морские волны, касаться макушек деревьев… И ни о чем не думать. Ни о чем не переживать. Ничего не бояться.

Даррел не чувствовал времени и пространства – он растворился в бесконечности. Кажется, он и сам становился этой бесконечностью, теряя самого себя. Не было больше ни человека, ни дракона. Он забыл свое имя. Помнил лишь, что когда-то оно у него было. И было что-то еще… Или кто-то… Кто-то, кто любил его больше жизни.  

Когда его память почти стерлась, вернулась боль. Резкая и невыносимо острая. Она пронзила его сознание, и на пустоту, которая когда-то называлась Даррелом, навалились воспоминания. А вместе с ними – осознание себя не как неделимой частицей бесконечности, а как личности.

«Мой сын», – прозвучал в его голове женский печальный голос. Это была его мать, которая хотела спасти его во что бы то ни стало.

«Даррел», – раздался суровый мужской голос. Это был голос отца, который нарек его этим именем при рождении.

«Любимый», – послышался тонкий девичий голос. Это был голос девушки, которая готова была пожертвовать ради него жизнью.

Голосов становилось все больше и больше – брат, сестра, друзья, родные, подданые. Они звали его по имени, и к Даррелу рванными обрывками возвращалась память. Память близких – эта была та нить, которая соединяла его с миром живых.

Боль казалась нестерпимой. Воспоминаний становилось все больше. Даррел больше не ощущал себя ветром – он начал чувствовать свое тело.

Оказывается, быть чем-то или кем-то – неприятно.

Голубая вспышка.

Даррел вдруг оказался в своих детских покоях, ярко освещенных солнцем. Он сидел на полу рядом с огромной железной дорогой, а на подоконнике напротив с ухмылкой развалился Кэлл.

– И что ты тут делаешь? – спросил друг, слонив голову к плечу.

– Не знаю, – растерянно ответил Даррел, беря в руки вагон.  – А ты?

– Жду, – пожал плечами дроу.

– Кого ждешь?