- Я же сказал, - высокомерно глянул на гвардейцев ангел. – Теперь вас уволят. Или отправят на рудники. Или служить куда-нибудь в Приграничье.
Задрав нос, он направился в гостиную, чувствуя себя при этом, как у себя дома. Даже руки за спину заложил.
- Он пошутил, - извиняющимся тоном сказала я гвардейцам. – У моего друга специфический юмор. Спасибо за вашу усердную работу!
На этом дверь, наконец, была закрыта, и я побежала следом за Кайлом, который ходил по комнате с видом знатока, всюду совал свой нос и взглядом оценивал каждую вещь. Лея наблюдала за ним со смесью ужаса и интереса.
- Ну как тебе? – весело спросила я.
- Недурно-недурно, - ответил ангел. – Не то, что у меня. Окна спальни в общежитии выходят на какой-то сарай. Кровать жесткая, спать невозможно. В шкаф пахнет клопами. А сосед-недоумок храпит как проклятый.
- Бедный, - деланно посочувствовала я ему. – И как же ты справляешься?
- Пока никак. Занял стратегию наблюдения. Затаился и жду, когда станет еще хуже. У кого-нибудь другого, разумеется, не у меня. Тогда и начну наступление. Неплохая картина, оригинал? – ковырнул ногтем раму Кайл.
Я пожала плечами.
- Ты действительно сделал это. – Его голос стал другим – ровным и серьезным. – Уговорила отца отправить меня в академию.
- Я же обещала. Обещания должны выполняться.
- Я это оценил. – Кайл повернулся. – Теперь у тебя не просто личный секретарь, графиня Ардер. А
Это прозвучало патетически, но как-то по-своему искренне, и я коснулась его плеча.
- Я рада, что ты здесь. Целительский факультет – это здорово! Твоя мама была бы рада.
- Зато у отца целая трагедия, - хмыкнул Кайл. – Говорит, что готовится к тому, что придется каждую неделю прилетать в академию на разборки. Думает, что я идиот какой-то. Но я собрался быть умным. Буду послушным мальчиком. Кстати, а чем так вкусно пахнет?
Он бесцеремонно направился в столовую.
- Это кто? – шепотом спросила Лея, глаза которой до сих пор были круглыми.
- Мой друг и секретарь, - улыбнулась я. – Он необычный и порой доставучий, но очень хороший.
Лея осторожно кивнула, а я вновь пошла следом за гостем. Настроение улучшилось. Я действительно уговорила Антеля на то, чтобы он разрешил сыну учиться в академии. Это было еще тогда, когда я жила в Доме у озера, в один из зимних холодных вечеров, когда Кайл лепил очередного снеговика, которого собрался оживить, а мы с его отцом находились в библиотеке, стояли у окна и наблюдали за ним. Мне пришлось приложить все усилия, чтобы Кайла отпустили в столицу, кроме того, я дала обещание, что буду присматривать за ним. Решающим было слово Лауры. «Я с ним больше не могу, - сказала она, появившись в библиотеке с подносом, на котором стоял лавандовый чай для нас. – Дайте мне отдохнуть. Пусть уже учиться, умоляю».
Антель просил меня ничего не говорить сыну, и я, согласившись, молчала.