– Да нет же! – повел рукой Цзиянь, словно отгоняя настойчивые видения. – Джеймс.
– О.
Ортанс сделал слишком большой глоток и закашлялся. После чего, откашлявшись, долго вытирал усы носовым платком, вертел его в руках и не смотрел на Юй Цзияня.
– Знаете, друг мой… – медленно начал он, все так же глядя в сторону. – До этого момента я не считал возможным допрашивать вас о вашей жизни. Ваше прошлое, ваше настоящее и даже ваше будущее, считал я, должно волновать меня ровно настолько, насколько позволяете вы сами. Я считал, что хватит и тех крупиц знаний о вас, которые вы сами мне даете – я, в конце концов, джентльмен и должен с уважением относиться к чужим личным границам. Это замкнутый и нелюдимый ханец с тяжелой судьбой! – думал я и молчал. Но вот вы приходите ко мне и называете изгнанного принца просто Джеймс. Ума не приложу, что мне думать теперь. Не хотите рассказать чуть-чуть, самую капельку больше того ничего, что рассказывали до этого?
– Ох, – Цзиянь был шокирован этой отповедью.
Ведь положа руку на сердце, до этого мгновения он был уверен, что представляет для Джона Ортанса интерес и ценность лишь механическими частями своего тела.
Кажется, обе стороны здесь были недостаточно откровенны друг с другом.
И, кажется, очень зря.
– Я… – Цзиянь сглотнул, начав говорить – словно прыгая в ледяную воду. – В Хань я служил в особом императорском полку. Здесь это назвали бы секретной службой. Незадолго до того, как ваши бунтовщики начали кровавую резню, придумав для нее красивое название и великую миссию, секретная служба короля Чарльза связалась с императором и попросила помощи. Народные волнения ощущались очень сильно. Было ясно, что грядет буря. Я читал отчеты…
Недовольство народа.
Стареющий король.
Фаэ, покинувшие людей и ушедшие в Холмы.
Старые легенды забываются, когда новое поколение перестает их повторять. В то время как Хань чтит своих богов, бритты своих забыли.
– Фаэ давали силу вашему королю так же, как наши боги – нашему императору, – Цзиянь стиснул в пальцах металл неживой руки. – Ваша королевская семья знала, что не все так просто, что фаэ на самом деле не покинули своих подданных, но знал ли об этом простой народ?
– Постой. Вы говорите так, как будто король Чарльз знал о грядущем бунте…
– Знал. По крайней мере, догадывался. У него было много ушей и глаз в городе. Но, как видите, это его не спасло. А мы… опоздали.
Когда ханьский корабль пристал в дальнем порту в устье Тамессы, королевский дворец уже захлебывался от потоков крови. Уилмод, старый дворецкий, организовал вывоз принца Джеймса Блюбелла – единственного, кто выжил в той резне.
– Говорили, мальчик готов был защищать свою жизнь с отцовским мечом. Пришлось уводить его силой. Это единственное, что удалось сделать.
– Ваши люди спасли одну жизнь. Это не так мало.
– Уговор был на все. В том числе с фаэ. Потому они так оскорблены.