— …в итоге США доберётся до Сирии, начиная разворачивать там Сербский сценарий, начнёт бомбить там всё направо и налево без санкции ООН, как обычно.
— Что за Сербский сценарий? — впервые удивился папа.
— Ну, с бомбардировкой Белграда и объектов инфраструктуры, США и союзники по НАТО… Что? Ещё не случилось?
— Видимо нет, сейчас идут переговоры… — растерянно ответил папа.
— Ну, видимо, скоро перестанут идти… Но в Сирии, где новый президент России даст Штатам отпор, ибо сам сирийский президент нас попросит о военной помощи. Впервые после развала блока Варшавского договора Россия и США снова посмотрят друг на друга через прицелы.
За разговорами время прошло быстро. Около половины двенадцатого папа засобирался домой. Мне не хотелось их отпускать и снова оставаться наедине с собой, особенно когда мы так душевно поговорили, но дома их ждали дети. Пока одевались, мне показалось уместным поблагодарить их от всей души за тот труд, лишения и страдания, на которые им приходилось идти ради детей и семьи. Только с высоты прожитых лет, когда уже воспитываешь собственных детей, только тогда начинаешь понимать, как нелегко им было, особенно в то время, когда в стране происходили бурления. Мама даже расчувствовалась от таких слов, и мне захотелось её обнять, но вовремя поймав странный папин взгляд, опять вспомнил, что это неуместно.
Меня клонило в сон после выпитых почти двух бутылок красного. Я мысленно похвалил себя, что вовремя вспомнил про паспортные данные папы для конкурса сценаристов и показал зарисовки. Завтра нужно будет серьёзно заняться сценарием, хотя бы расписать начало, которое можно было бы отправлять на конкурс в качестве заявки. Наскоро умывшись, я лёг в постель и довольно быстро заснул. Эта ночь прошла без снов.
Подождём ночи
Я чувствовал ещё с вечера, что вкусовые качества вина точно отразятся утром на моём организме. Голова едва заметно кружилась, даже лёжа на подушке. События вчерашнего вечера я помнил отрывисто — слишком много было разговоров. Помню, как обсуждали постоянные убийства, показываемые в новостях, я что-то рассказывал, в связи с этим, про будущий пожар на Останкинской башне. Папа ещё возражал, что мол только в России такое возможно, но я переспорил и привёл как контраргумент пожар в Нотр-Дам-де-Пари, который сгорит целиком.
Нехотя, я побрёл в ванную, залез под холодный душ, чтобы немного разогнать кровь и привести организм в чувства, но потом снова залез под одеяло погреться. Сегодня торопиться некуда, было только утро субботы. Вспомнив, что делал для себя вчера записи в телефоне, взял его с тумбочки и стал читать.
Про что последние два пункта я уже решительно не помнил. Лёжа под одеялом и выстраивая воспоминания в цепочку, пытаясь разгадать смысл таинственных посланий от вчерашнего себя, я снова незаметно задремал.
Наверное, каждому знакомо ощущение, когда перед сном мысли текут размеренно и монотонно, стирается грань между сном и реальностью, возникает ощущение просветления. Кажется, что постиг нечто важное, чуть ли не смысл жизни, но если в этот момент просыпаешься, то ровно ничего из этих рассуждений уже не помнишь. Остаётся лишь чёткое ощущение какой-то многозначительной потерянной навсегда мысли.
Примерно так же произошло и со мной: я последовательно вспоминал тему за темой, которые мы обсуждали. Зачем-то вспомнили про Ельцина и Горбачева, подивились, что Михаил Сергеевич переживёт Бориса Николаевича, и в 2021 отметит 90-летие. Потом про Чубайса, про ваучеры, про Мавроди и «МММ». Папа расстроился, тому, что Мавроди посадили, а Чубайса-таки нет. Потом я показывал какие-то интернет-мемы на телефоне, обсуждали, как работает WhatsApp, я что-то уже не совсем внятно объяснял про технологию NFC[63] и оплату смартфоном. Вновь тогда подумалось про временную петлю, вдруг я стану изобретателем NFC. Дальше уже что-то необъяснимое на уровне ощущений, про мою миссию в этом времени, про Катю и про обратно в своё время. Когда я внезапно для себя очнулся, то не смог уже вспомнить, что именно думал, но у меня почему-то чётко логически сложилось, что я вернусь обратно в будущее, если смогу предотвратить автокатастрофу, тем самым разомкнув петлю времени. Сверхважность этой идеи буквально подбросила меня с кровати. Я сбегал за ноутбуком и вернулся. Голова всё ещё кружилась. Предстояло написать простое убедительное письмо, чтобы Катя поверила, прислушалась и в нужный момент послушалась советов. Одновременно письмо не должно отпугнуть и не быть похожим на бред сумасшедшего.
Для осуществления плана были две небольшие проблемы: я до сих пор достоверно не выяснил жива ли Катя, и не знал номер Катиной квартиры. Обе я смог бы решить, просто дождавшись появления её самой или её сестры во дворе дома, после чего осторожно проследить до двери и положить письмо в почтовый ящик. Времени на это было много, и в выходные дни шанс был гораздо выше, чем в будние. Мне не казалось это чем-то невероятным, да и похожий опыт уже был.
Учась в институте, я «вычислил по IP»[64] одну подругу из чата СТС с ником Alexa, которая жаловалась на отчаянное одиночество, но не торопилась самостоятельно что-то менять. Лично мы с ней знакомы не были, и я тогда какими-то уловками добыл номер её домашнего телефона, а уже по нему нашёл адрес квартиры её родителей в Ясенево. Воспользовался я этой информацией продуманно. Выждал момент, добрался к ней лично, чтобы положить под дверь небольшую шоколадную статуэтку в её день рождения. Когда это было сделано, я притаился этажом ниже, позвонил ей на телефон и сказал только одну фразу: «Открой дверь и забери подарок!». Услышав, что дверь через несколько секунд действительно открылась, я остался удовлетворён — всё было сделано правильно и можно спокойно уходить. Спустя несколько минут она уже звонила на сотовый, но от захлестнувших её чувств ничего не произнесла ни слова, а лишь шумно втягивала в себя воздух, собираясь с духом. Миссия удалась.
Письмо для Кати я начал так:
ebooksa