Непогода

– Мы уже женаты, – замечаю я. – Немного поздно производить впечатление.

– Ой ли? – цокнув языком, Таня жестом приглашает меня сесть в кресло и принимается крепить изящного вида фату к моим волосам. – Настоящей свадьбы у вас раньше не было. Так что, думаю, твой муж все-таки проникнется моментом.

– Мы об Антоне говорим, помнишь? – Я посылаю Тане полный сомнения взгляд. – Он не романтик.

– Не знаю-не знаю, – она весело хмыкает. – Устроить вам свадьбу решил именно он.

– Да. – Мои губы снова разъезжаются в улыбке; в зеркале напротив я вижу собственное счастливое лицо с искрящимися любовью глазами, а за ним – довольно наблюдающую за мной Таню, еще поправляющую и без того идеально легшую по завитым волосам фату. – В первую очередь он сделал это для меня.

– Что только доказывает, что я права. – Удовлетворившись результатом своих усилий, Таня осторожно обнимает меня за плечи. – Он тебя любит.

Я быстро киваю. Часть прежней меня до сих пор едва ли верит этим словам, однако с каждым новым днем, с каждым мгновением, прожитым с Антоном, она становится слабее, и я знаю: совсем скоро сомнения окончательно исчезнут.

– Да, – мой второй кивок уже полон уверенности. – Любит.

Я поднимаюсь с кресла и, подхватив Таню под локоть, вместе с ней отправляюсь на повторную (и не имеющую никакой юридической силы) регистрацию нашего с Антоном брака.

Свадьбу мы празднуем в небольшом уютном коттедже за городом, среди зарослей леса и пения птиц. Камерно и спокойно, в окружении всего лишь нескольких гостей.

Кутаясь в предложенный мужем плед, я умиротворенно вздыхаю и полностью расслабляюсь. Антон притягивает меня к своей груди и крепко обнимает обеими руками, его губы ласково прижимаются к изгибу моей шеи, отчего я смущаюсь и, кажется, краснею. С недавнего времени мой дважды муж удивительно стал тактилен: он не чурается демонстрировать свои чувства окружающим, пусть и в сдержанной манере.

– Замерзла? – спрашивает Антон шепотом.

Я качаю головой и, положив ладонь поверх его в благодарном жесте, признаюсь:

– Мне с тобой тепло.

Трудно вспомнить, когда мне в последний раз хотелось забраться под обжигающе горячий душ или надеть толстый шерстяной свитер, чтобы согреться, избавиться от поселившийся внутри будто навек промозглости. Мне больше не холодно.

Я чувствую, что Антон улыбается, услышав мой ответ.

– Посидим еще минут тридцать, – произносит он совсем тихо – так, чтобы кроме меня не услышал никто, – и пойдем наверх. Греться.

С моих губ срывается сдавленное хихиканье, и взгляды всех гостей мигом оборачиваются к нам. Борясь со смехом и смущением, я прикрываю свободной ладонью лицо, не имея возможности объяснить причину своего веселья.

Грудь Антона под моей спиной едва ощутимо сотрясается от беззвучного смеха. Назидательно ткнув его локтем в живот, я осматриваюсь по сторонам.

Гости вновь увлечены разговорами друг с другом, и я с интересом наблюдаю за ними из-под опущенных ресниц. Во мне расцветает надежда на то, что теперь мы чаще будем собираться вместе, что мы с Антоном больше не будем жить изолировано от наши близких и друг друга.