— Учитель для меня — всё. Можно сказать, и мать, и отец. Он спас меня в трагическое время, взяв на попечение ещё маленьким ребёнком. И вырастил, как родную.
— То есть, по крови ты не Герцен?
— Угу. Но учитель всегда говорил, что сама по себе кровь — ничего не значит. Люди могут быть одной крови, но при этом совсем не родными по духу.
«Справедливо…»
— А твой учитель мудрый человек. — Уважительно качал я головой. — Каждому ребёнку по учителю, и мир превратится в рай с розовыми понями и радугой на каждом углу.
— Не издевайся! — Погрозила кулаком Анна. — Я за него готова все запреты нарушить, если придётся. Так что…
— Боюсь-боюсь.
Мы проболтали под фонарём ещё пару минут, и Анна ушла. За ней приехала дорогая синяя иномарка и увезла в неизвестном направлении. Должно быть, это кто-то из людей таинственного учителя…
Как только посадил Герцен, почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернулся, и, я не прогадал, под тем же фонарём увидел Екатерину. Она стояла там, слегка осунувшаяся, и гипнотически наблюдала за мной. Я даже успел напугаться.
Подошёл к ней.
— Ну, как оно? — Задал идиотский вопрос.
— Смотря что. — Загадочно ответила Аксёнова. — Но если как-то подытожить, то… нелегко.
— Тренировки и впрямь выматывающие… как тебе с Иваном?
— Ох… — Екатерина ударила себя по лбу рукой. — Даже не спрашивай. Это кромешный ужас…
— Что, всё так плохо? Как оцениваешь ваши шансы на соревновании?
— Нет, шансы на соревновании-то у нас почти стопроцентные. Я о том, что мне терпеть этого увальня ещё больше недели…
— А-а-а. Ну ты это… держись там. И всё такое.
— Не беси…
— В конце концов, парень-то он отличный. Добрый и весёлый. Способный, если правильно его направлять…
— Ты правда думаешь, что от этих слов станет легче…?