— Доброе утро, Кеша.
Светлана Васильевна всю дорогу молчала, лишь перед вокзалом выдохнула:
— Ну, вот и все.
Кеша кинул в её сторону внимательный взгляд:
— Тоже волнуешься?
— А ты разве нет?
— Стремно немного. Но это всегда так в начале пути. Потом ноги расходятся, голова зашевелится.
Комсомолка посмотрела на него так, как будто только что увидела:
— Интересные у тебя аналогии.
— Приехали.
Провожали их немногие. Поезд стоял в их городке короткое время, поэтому все пришли загодя. Никаких ответственных товарищей, только самые близкие. Иннокентий уже со всеми своими попрощался и никого не ждал, поэтому удивился, когда услышал знакомые голоса.
— Кеша, Кешенька.
Он озадаченно обернулся.
«Ба, да это бравые старушки!»
Его невольный дембельский аккорд. Вышло все занятно и как будто не случайно. В один из апрельских дней, когда солнце понемногу начало играть в настоящее лето, Васечкин спешил по редакционному заданию. Главред был одним из тех, кто сильно пожалел, что Кеша уезжает. Его планировали пригласить в газету на постоянку, обещая златые горы и известность. После той памятной выставки слава о нем гремела по всей области. Но как говаривали знаменитые сестры — В Москву! В Москву!
— Кеша, я тебя давненько у нас не видела.
— Мария Аркадьевна, какими судьбами?
Одна из бравых разведчиц старушек встала перед ним, с заботой его оглядывая.
— Да вот иду из больницы. Ирину Михайловну навещала.
— А что с ней случилось?