— Не шути так со мной. Ты точно не тот деревенский Кеша, под личиной которого прятался ранее. И ко мне зачем ходил? Что вынюхивал?
Васечкин уже понял, что вляпался в большую кучу дерьма. И отмыться просто так не получится. Кеша, Кеша, во что же ты ввязался?
— До тебя мне дела нет. Поверь уж на слово.
Герыч осклабился:
— Вот просто так, да?
Иннокентий повел плечами:
— Тебе хочется по-иному?
— Да нет. Лучше краями разойтись. Мне шум не нужен.
Намек был понятен. Расспрашивать про мутные делишки ухаря не хотелось. Меньше знаешь, крепче срешь.
— Что с должком?
— Проехали.
— Вот и хорошо.
Герыч задумчиво налил себе пиво, в этот раз не предложив Кеше:
— И все-таки любопытно кто ты такой на самом деле. Так меня провести…
— Тебя это как раз не касается.
— Чего тогда ко мне приперся?
— Пива попить!
Кеша решил придерживаться наглой до предела тактике. В Москве она обычно работала. Аборигены так себя обычно вели, самые продвинутые приезжие копировали. Так и узнавали друг друга. Заволжск же завсегда был провинцией. И судя по реакции этого странного дворника, такая тактика работала.
Внезапно глаза Герыча нехорошо сузились.
— Блять, сука! Я же видел фото твое в газете. Ты маньячину заезжего побил и ментам сдал. Говорят, здоровый был утырок, девок резал почем зря. А ты его урыл одной левой.