– Замолкни. Ты… Малёк, двигай наверх, поговорим. – Патрик, не дожидаясь ответа, пошёл к лестнице. Марго закудахтала ему вслед:
– Да не уйдут твои разговоры никуда, чаю хоть попей. Кожа да кости остались: ведь неделю, считай, не ел по-человечески! – Но слова её без результата отскочили от Патриковых затылка, спины и задницы с ногами, которые последними исчезли из поля зрения Мамочки.
– И всегда с ним так: Джеймс ему накрутит хвоста, а он потом урчит на всех. На Джеймса бы так урчал, так нет… – Мамочка как бы обращалась за сочувствием к девицам и Геку, но опытные девочки даже вежливыми кивками не проявили своего отношения к происшедшему, а Гек, пробормотав «благодарю», отставил на две трети полную чашку и потопал вслед за Патриком.
Он знал, куда нужно идти: на третьем этаже жили девицы, дюжина красоток, каждая в своей комнатке, а на втором этаже располагались хозяйственные помещения, две Маргошиных комнаты, кухня и небольшой спортзал, где его ждал Патрик.
Спортзал оборудовал Патрик, но свою лепту в его обустройство внесли, между прочим, Марго и сам Дядя Джеймс. Марго высказала Патрику блестящую идею о спортзале как тематической секс-площадке для уважаемых гостей: кроме стандартных услуг есть ведь и подражание древнеримским баням, почему бы не быть и залу с тем же уклоном? Патрик идею не понял и не оценил, но хваткая Мамочка не поленилась доложить все Дяде Джеймсу. Тот не только одобрил идею, но и развил её дальше: можно в свободное дневное, да и ночное время использовать зал под рабочую площадку. Ну кто подумает, что клиенты будут, к примеру, фасовать там розницу или беседовать со строптивым неплательщиком? Зал отгрохали на славу. Сильнейшая звукоизоляция, аварийные люки по углам, дорогие и элегантные спортивные снаряды, стильные эротические панно, зеркальная стена (с обратной стороны прозрачная, чтобы можно было скрыто понаблюдать), бронированные и обрешеченные окна – все было по высшему классу, все пожелания учтены.
Гек открыл одну дверь и очутился в тамбуре. Это было такое помещение, полтора на два метра, отделяющее коридор от зала. Служило оно все тем же целям звукоизоляции, поскольку двери, даже обитые поролоном, плохо держали звук, а кроме того, в тамбуре находилась вертикальная лестница, сваренная из стальных прутьев, которая вела наверх, на третий этаж и дальше, на чердак и крышу.
Гек развернулся влево, открыл внутреннюю дверь и вошёл в зал.
– Почему не постучал?
Гек промолчал.
– Выйди и зайди как положено, постучамши.
Гек вышел и, стараясь двигаться бесшумно, вышел из тамбура в коридор, потом вниз по лестнице, в гостиную.
– Что, уже поговорили? – Мамочка наливала очередную порцию молока под чай себе и девицам, которых она отправляла на междусобойчик высоким полицейским чинам городского уровня.
– Ага. Я на обход – время, – Гек кивнул на стенные часы и вышел на улицу.
Прошло минуты три, не меньше, прежде чем раздражённый Патрик обнаружил отсутствие Гека в тамбуре и в доме.
– Где Малёк? – спокойно спросил он у Марго, спустившись вниз.
Марго тем не менее заметила, что Патрик взвинчен и зол, и вступилась за Гека:
– У него же график: квартал он обходит. Придёт скоро, работа, не прихоть ведь – Джеймс ему враз голову свернёт за лень, если что.
– Появится – пусть поднимется ко мне. Немедленно.
Гек предвидел такой оборот и в дом не пошёл. Август то и дело вдувал в город настоящие весенние оттепели, было довольно тепло, и Гек легко перенёс несколько часов на свежем воздухе. Но наступил вечер, пора было идти домой и отдохнуть хотя бы часок: впереди ещё была ночь дежурства, да и пожрать бы не мешало. Гек столовался у Марго, и хотя платил за еду совсем немного, но ведь свои платил, имеет право.
Патрик все ещё не спускался. Гек прошмыгнул через чёрный ход, забрал к себе в каморку остывшую тарелку с рисовой кашей и два бутерброда с колбасой. Чай готовить не стал, возле кровати на тумбочке стоял графин с кипячёной водой, Гек запивал прямо оттуда. Из гостиного зала вовсю уже слышалась музыка и смех – гости веселились.