Никто не ответил. Бандиты были без сознания.
– Гм… О! Руки-то у всех целые! – воскликнул он. – Не знаете вы Аленту! Хотя все равно… Как-то не так вышло…
Вторую камеру занимал всего один «постоялец» – хмурый мужик со взглядом, ясно говорившим: «Я не люблю разговаривать, думать, а также людей. Особенно людей».
– Че надо? – отвернувшись от стены и чуть приподнявшись в койке, недовольно спросил хмурый, услышав их. На дверь, «вышедшую из себя», он не обратил ни малейшего внимания.
– Аленту знаешь?! – агрессивно спросил Кай.
– А ты Вовика Четыре Поделить На Два знаешь?! – не менее агрессивно вопросом на вопрос ответил хмурый.
– Нет… – опешил парень. Впервые со времени их знакомства «особо опасен, очевидные признаки психического помешательства» выглядел неуверенно.
– Вот и нечего переть, куда не просят! – рявкнул мужик и отвернулся обратно к стене.
– Гм… Ну, ладно.
Сломав следующую дверь, Кай ворвался внутрь, дико заорав:
– Вовика Четыре Поделить На Два знаете?!
В этой камере, в первую очередь, все обратили внимание на свороченный косяк. «Вовик» был уже не нужен.
В комнате оказалось трое. Койку напротив входа занимал совсем уж пожилого вида мужчина.
– Долго молчать будем?!! – крикнул парень, отшвырнув сапогом тяжелую дверь так, что кровать у правой стены гнутыми и срубленными потеряла три ножки из четырех.
Старик схватился за сердце.
– А что… надо-то?.. – выдавил из себя тот, чья кровать не пострадала.
– Аленту знаете?
– А надо?
– Надо.
– Ну… она такая…