Как ни странно, но встреча с недружелюбно настроенным седьмым рангом и правда обошлась без жертв с нашей стороны. Хотя не сказать, что без последствий.
Последняя атака Юшенга наделала в охотниках дыр не меньше, чем в Никите, но все они были облачены в «ММГ-К-17». Встроенная в костюмы система лечения погрузила их в медикаментозный зон, и мне оставалось только повыдергивать мечи. Через пару часов они уже должны были очнуться, более-менее готовые к дальнейшим «приключениям». Фургон, пристроившись вслед Фаэтону, пока вел Никита.
Отъехав от города километров на пятьдесят, мы остановились у магазина на трассе. Там я купил местную карту. В смартфон у меня все было предварительно закачано, но это все-таки была Восьмая. Терраформирование на планете было далеко от завершения. Контроль над различными участками, приисками, обогащающими предприятиями постоянно переходил от одних артелей к другим. Все часто менялось. Более-стабильной властью обладали только отдельные профсоюзы. По общей для Девяти Планет терминологии некоторым из них можно было бы присвоить социальный статус правителя (6), но сами они редко заморачивались чем-то подобным. Большая часть планеты не была охвачена ни интернетом, ни телефонной связью. Потому мне и понадобилась именно бумажная карта. Там же в магазине мы купили еды и воды.
Ближайшее «безопасное место», про которые рассказывал Никита, находилось километрах в трехстах от Нового Харбина, в добывающем городке Стоунинг. В нем был свой портал. Вел он правда не на другую сторону планеты, к межпланетному переходу Ротшильдов с Восьмой на Девятую, но все равно позволял прилично сократить путь. Пока не было понятно, где находится убежище Серафимы, имело смысл двигаться куда-то в те края.
Стоило нам отдалиться от Нового Харбина, трасса почти сразу опустела. В окнах замелькал серый угнетающий пейзаж. По обе стороны от дороги в дали виднелись пронзающие тучное небо хребты. Без растительности, без шапок снега ближе к вершинам. Землю между дорогой и горами покрывали обширные пространства иссушенных болот. Изредка их сменяли темные рощи изогнутого лысого кустарника.
Другими словами — неплохое место, чтобы умереть.
Не особо обидно будет.
— Можешь менее раздраженно дышать? Надоело уже.
Забавно, что она только теперь решила что-то сказать. Проснулась Яна уже минут как десять, но виду не подала. Так и лежала в кресле с закрытыми глазами, мерно и глубоко дышала.
Притворялась.
Потянувшись, девушка выпрямилась в кресле, приподняла себе спинку.
— Молчать будешь теперь?
Я скосил на нее взгляд. Сказал:
— Смотрю, ты сама за двоих разговорилась.
— Ну так заткни меня.
Я снова уставился на дорогу. Спросил:
— Как себя чувствуешь?
— Отлично.
Как я и думал.
Собственно она так и выглядела теперь: расслабленно, уверенно. Именно так оно и бывало — я видел такое. И самое главное, что сделать что-то будет сложно. Те, кто на моей памяти = и по рассказам Лао — вставали на эту дорогу, всегда вынуждены были идти по ней до конца. И там выбирать. Одно… или другое.