Я села у окна и оглядела свою комнату. Три начатые картины. В шкаф со снятыми раздвижными дверьми я запихала законченные полотна.
Диван-кровать, маленький книжный шкаф и ящики для одежды. Плитка со сменным газовым баллоном и раковина. Маленький холодильник. Принадлежности для рисования и закупленные впрок коробочки лапши быстрого приготовления. Мой маленький мирок. Под заляпанным красками ковром мягко прогибаются татами и поскрипывают доски пола, слышны разговоры соседей.
Комната маленькая и грязная, но мне она нравится.
Глаза Рэйны словно светятся изнутри. Мне нравится ее сила, ее уверенность в себе. А я слабая, у меня этого никогда не будет.
Рэйна без сомнений ведет кистью. Она наносит краски. Запах красок облаком разносится в воздухе. Забавно, что у красок разного цвета запах чуть отличается.
Я решительно и громко мяукаю. У меня тихий голос, и она никак не обращает на меня внимания.
– Ты что? Проголодалась?
Наконец-то заметила. Не отвлекаясь от картины, она открывает мне консервы с тунцом.
Они пересолены, но не время привередничать.
Я увлеченно ем, но вдруг, почувствовав чей-то взгляд, поднимаю голову.
Сокол. Мои инстинкты реагируют на силуэт, характерный для хищных птиц, и я падаю с окна.
Рэйна, глядя на меня, хохочет:
– Неужели я так хорошо нарисовала?
Конечно, это был не настоящий сокол, а часть картины Рэйны.
Присмотревшись, я поняла, что это просто рисунок, никакого сокола там быть не может, но поначалу я действительно решила, что это птица. Я в жизни ни разу не видела сокола, но мои инстинкты сразу предупредили меня: опасное существо!
Рэйна – молодчина!
Я гордилась тем, что могу быть рядом с ней.
Я рисовала, пока не взошло солнце, а когда проснулась, уже перевалило за полдень.
Я наскоро пообедала в стоявшем у трассы ресторанчике, где подавали говядину в соусе с рисом, и вернулась к себе.
Перед домом я разминулась с девушкой из соседней квартиры. Она работает по ночам, и на ее лице всегда толстый слой косметики.