– Ну вот не сбивается и все тут. Конечно, знал. Ведь я не только слыхал – видел, кто кому заплатил и за веревку, и за бревно.
– Так коли знал, что ж не сказал?
– Боялся…
– Дурак! Из-за тебя человека сейчас чуть не убили. А может, и убили. Мне бы хоть сказал, все было бы по-другому. А то я Васильича за врага принимала, а он-то нашенский!
Выходит, это свои!
Скрипнула дверь.
– Я здесь! – прохрипел учитель.
Мягкие женские руки отыскали его в темноте.
– Подняться сможешь, Васильич? А нет – мы вдвоем с братом побежим к поляку, может, удастся беду-то предотвратить.
Так значит оспенный – ее брат!
Вспомнился ночной разговор. Поляк! Яшка пошел к нему забрать подделанные документы!
– Поднимусь!
И поднялся. И пошел – откуда только силы взялись, и быстро пошел. И все хотел спросить Акулину Филипповну, что вообще происходит, но она, будто прочитав его мысли, сказала:
– Потом все расскажу. Сейчас не время.
Вскоре они уже поднимались по крыльцу покосившегося дома, каждая ступенька которого стонала от старости. Юрий Николаевич открыл дверь и налетел на Яшку. Тот бросился перед ним на колени.
– Васильич, это не я, не я! Вот так я и знал, что так будет, так и знал!
Сидевший за столом лысый мужчина обмакнул при свете керосиновой лампы перо в чернильницу и занес ручку над каким-то документом с написанными в несколько столбиков цифрами. Увидев непрошенных гостей, запричитал:
– Не успел, сейчас все сделаю, я быстро! Одну минутку, всего одну!
– Стойте! – сказал Юрий Николаевич, – что вы собираетесь делать?
– Да циферки подправить, да так, чтобы незаметно было.