Отблески огня сверкали в тёмных, потерянных глазах Дариона. Наконец каменно-земляной панцирь сомкнулся на потолке, и я спросила:
– Что случилось?
Некоторое время Дарион медлил, подбирая слова, и это лишний раз показывало, как неожиданно, странно всё это было. В сиянии свечей он выглядел старше.
– Мои притязания на Заранею – лишь предлог убрать меня из дворца.
– Но почему она не отрицала это? Почему ты не объяснил, что это ложь?
– Я не могу. Мой заместитель Халанхар видел нас. – Дарион поднялся. Такой огромный, так похожий на только что проснувшегося медведя. – К счастью, ему не хватило выдержки наблюдать долго, и он не понял, кто ты на самом деле. Но если я буду отрицать эту ложь о моих чувствах к Заранее – он расскажет о нас правду. А это… сама понимаешь, закончится большими неприятностями и для меня – всё тем же изгнанием из дворца, только без надежды на возвращение.
Да, известие о любовной связи между нами будет тем ещё скандалом (и страшно представить реакцию Элора), а уж если потом я окажусь избранной наследника – Дариона и близко к дворцу не подпустят. Но за время до отбора он может найти способ заткнуть Халанхара и вернуться с моей подачи.
Я понимала, зачем это делал Халанхар: желал получить место Дариона. Но не представляла, как в это ввязалась леди Заранея. Или её ввели в заблуждение рассказами о белокурых миниатюрных девицах, которых Дарион здесь себе заказывал?
Подумав об этом, я покачала головой и уверенно возразила:
– Леди Заранея обязательно начнёт разбираться, поймёт свою ошибку, и тогда…
Дарион схватил меня за руки и посмотрел в глаза:
– Ты не понимаешь: именно Заранея поставила такое условие, это она всё устроила, а Халанхар шпионил за мной по её приказу.
Он это сказал. И мир будто пошатнулся. Я замотала головой:
– Нет, ты ошибаешься, ты что-то не так понял или Халанхар тебя обманул, леди Заранея…
Прижав меня к своей широченной груди и тем заставив умолкнуть, Дарион сорвал с себя ментальный амулет.
– Это всё устроила леди Заранея.
Мне даже не надо было ощущать его эмоции, по голосу и так было понятно, что он говорит правду – или искренне верит в то, что говорит.
– Леди Заранея не могла совершить такую подлость, – возразила я. – Она добрая и справедливая, она бы никогда…
– Ри, ты уверена, что это твои собственные, а не внушённые мысли?
Вопрос и страх Дариона поставили меня в тупик. Я вопрос даже обдумывать толком не могла, настолько он казался нелепым: леди Заранея не менталист и не серебряный дракон, она никогда на меня не влияла, я бы почувствовала, и она хорошая, она на нашей стороне.