«Мне важно знать, что у нее было не больше двух мужчин. Если я не в тройке лидеров, мне противно!»
Еще одна точка зрения от моего знакомого, который (я прошу отметить сей факт) даже не спортсмен. Откуда у него такое стремление попасть в тройку лидеров? Не знаю. Зато я знаю вот что: бессмысленно спрашивать у девушки, попали ли вы в тройку лидеров или нет. Если вам попадется хитрая девчуля, она наврет с три короба, что вы первый, и даже кубок вручит. А если девушка окажется со стабильной самооценкой, то вы после этого своего вопроса не просто не попадете в тройку лидеров, но даже не будете допущены до соревнований.
Кстати, по статистике, лишь 11 % людей намерены прекратить отношения, если у их визави было очень большое количество половых партнеров. Лишь 3 % склонны прервать связь, если интимных отношений было мало. Я не знаю, на какие исследования опираются эти цифры. Я нашла их в интернете, которому доверяю ровно настолько, насколько доверяю парню, который рассказывает, сколько у него было партнерш до меня.
В любом случае я хочу, чтобы вы поняли одну простую вещь: один партнер на всю жизнь – это норма, 10 партнеров в течение всей жизни – это тоже норма, и 20 партнеров – это тоже норма, если все это не мешает вам чувствовать себя счастливым человеком и не отражается на вашем физическом и психическом здоровье.
А вот что не норма: назойливо спрашивать партнера, сколько у него было до вас любовников, как их зовут, где они живут, кто они по гороскопу и сильно ли ваш партнер их всех любил. Вот с этими заскоками лучше сходить на консультацию к психологу. Но вы и там, наверное, начнете диалог с фразы: «А сколько у вас было до меня клиентов?»
Глава 31
Эректильная дисфункция
«Встречаюсь с мужчиной уже два месяца, и на прошлой неделе решили с ним перейти к сексу. У него не встал. Точнее, встал, но не полностью. Как шарик до середины надулся, а дальше никак. Я баба взрослая, говорю, все в порядке, щас шарик поддуем ртом. Поржали с ним. Начала „поддувать шарик“, он просто кончил от орального секса. Но член так и не встал полностью. На следующий вечер та же история. И на следующий. Я уж думаю, возможно, дело во мне. Может, я старая для него (мне 32, ему 30). Короче, комплексы развиваются у меня, а он делает вид, что это норма. А я боюсь ему сказать, что мне такое не нравится. Вдруг у него совсем упадет и не встанет никогда».
Как это по-женски, если честно: переживать из-за самооценки мужчины, ничего не говорить, уничтожая начисто свою самооценку. Такую жертвенность воспевали в прошлом веке в книге «Домострой», где женам настоятельно рекомендовали регулярно давать мужьям секс. А мужчинам советовали после секса отпускать жен в ванную: «Возможно, после секса она захочет поплакать». Конечно, захочет! Всенепременно!
Сейчас другие времена. Женщина тоже может и хочет получать в сексе удовольствие. Поэтому сказать мужчине о наличии проблемы (не разовый сбой, а постоянное отсутствие эрекции) все равно придется, главное, грамотно подобрать слова и интонации. Как не надо говорить об эректильной дисфункции: «Блин, да он когда-нибудь у тебя встанет или нет!» Как нужно говорить (через свои ощущения): «Мне очень нравится секс с тобой, но я немного запуталась, потому что мне кажется, я что-то делаю не так, как нужно…» – и далее по тексту. Скорее всего, он скажет, что «ты делаешь все так», и признается в том, что такие случаи уже были. И что дело не в тебе. И тогда нужно мужчину поддержать в его стремлении (если оно будет) разобраться с проблемой. Потому что у эректильной дисфункции есть ряд причин, а соответственно, есть ряд лечений (большинство из которых легкие и безболезненные).
Уважаемые мужчины, вам еще повезло родиться в XXI веке (хотя, наверное, те, у кого проблемы с эрекцией, родились в прошлом веке). Но не суть. Вам повезло, потому что если бы вы оказались в суровых реалиях XVI века, вас бы за эректильный сбой натурально затаскали по судам.
Жизнь мужчин с нестабильной эрекцией в XVI–XVII веках во Франции, например, была тяжела и неказиста. Это была эпоха судебных процессов над импотентами. В те времена свято чтили брак и рождение детей. Поэтому секс считался краеугольным камнем всего, потому что на нем держится и брак, и рождение детей. В те времена женщине, чтобы развестись с ненавистным мужем, достаточно было обвинить его в импотентстве. А дальше начинался форменный цирк.
Мужчина, чтобы не быть опозоренным и выиграть судебный процесс (а по вопросу импотентства возбуждался целый судебный процесс, да-да, процесс возбуждался, а обвиняемый – нет, вот такой парадокс), должен был доказать, что он не импотент. Как? Очень просто, но вместе с тем и очень сложно. В дом обвиняемого приходили эксперты в количестве 15 врачей и следили за половым актом между мужчиной и его женой. Я не знаю, насколько надо быть в порядке, чтобы у тебя встал член в присутствии 15 экспертов. Но обвиняемые старались впечатлить строгое судейство.
А судьи были весьма строги. Пьер Дармон, описывая одну из ситуаций в своей книге (да, они еще и писали книги об этих своих экзаменационных мероприятиях для импотентов), говорил, что «по прибытии мы нашли его в состоянии эрекции, но этого было недостаточно для выполнения супружеского долга». Недостаточно. Знаете, как Пьер это понял? Он просто взял и пощупал член обвиняемого в импотенции мужчины. Ну, после этого у мужика вообще никогда, наверное, не встанет. «Потрогав восставший член, мы установили, что он вялый», – заключил Пьер в своем отчете.
К счастью, в 1677 году государственный прокурор объявил эту практику неприличной и оскорбительной. И подобные мракобесные суды прикрыли. Возможно, государственный прокурор испугался, что к нему тоже придут проверяльщики в количестве 15 человек, поэтому запретил трогать чужие члены, проверяя супружеские долги.
Я столкнулась с эректильной дисфункцией в сознательном возрасте, когда уже начиталась умных книг по психологии и физиологии и была уверена, что из любой сложной ситуации я смогу найти выход. И мой мужчина тоже на это, наверное, рассчитывал. Он меня не предупредил о том, что у него есть определенные сложности с эрекцией. Зато на одном из первых свиданий он произнес заманчивую фразу: «У меня очень красивый и большой член». Еще пару недель я старалась об этом не думать, а потом решила проверить. И начался секс, в процессе которого обнаружилась небольшая проблема. Небольшая по сравнению с его членом (который был большой, как мы все помним).
Проблема заключалась в том, что его эрекция была, как солнце в майский полдень: то появится, то исчезнет. Ерунда, он просто переволновался, с кем не бывает. Так подумала я и успокоилась. Успокоилась ровно до следующего секса, который прошел по тому же сценарию. Его красивый и большой член полустоял, как будто лениво наблюдал за происходящими игрищами в моей спальне. Как будто ему было интересно, но не настолько, чтобы прям во всем этом участвовать.
«Все мужчины визуалы, надо просто попробовать заниматься сексом в хорошо освещенной комнате», – подумала я на следующий день. И мы занимались сексом со включенным светом. Член не заинтересовался. Он продолжал находиться в режиме вялого наблюдателя, а хотелось, чтобы перешел в режим активного участника. После четвертого секс-марафона (а я реально каждый раз выдыхалась, как будто бежала 10 километров по пересеченной местности) я устало примостила свой зад на край кровати и, откинув прядь со лба, выдохнула:
– Прикольно…
Хотя по факту ничего особо прикольного не было. Просто врать и говорить «Все было супер!» я не могла, а начинать с наездов не хотела. Мой мужчина лежал довольный на спине и чесал волосатое пузо. Такое же мягкое, как и его половой орган.
ebooksa