Теперь они были готовы начать день.
Что-то трепещет между желудком и грудной клеткой, словно буря полощет флаг, – таковы первые мгновения влюбленности. Когда кто-то смотрит на нас через несколько дней после первого поцелуя. Наша маленькая тайна: ты хочешь быть со мной. Ты уязвим, и нет ничего опаснее.
В начале уроков кто-то написал красной ручкой на шкафчике Беньи три слова: «Беги, Беньи, беги!» Кто-то, кто знал про прошлую ночь. Беньи так долго оставался неуязвимым, что, завидя малейшую трещину в его броне, враги в нее буквально впились. Он сбежал с поля боя. Удрал. Оказался не тем, кем его считали. Он трус!
Они смотрели, как Беньи подходит к шкафчику, ждали реакции, когда он прочитает слова, но Беньи словно ничего не заметил. Наверное, поэтому враги забеспокоились, понял ли он смысл послания. И когда учебный день прошел, а Беньи, все так же не выказывая ни малейшего признака страха или стыда, вошел в буфет, кто-то закричал: «БЕГИ ЖЕ, БЕНЬИ, БЕГИ». Вильям Лит и его прихвостни сидели за столом в самом углу. Определить, кто именно кричал, было невозможно, но Беньи развернулся и сделал так, как ему посоветовали.
Он побежал. Прямо к ним. На полной скорости и сжав кулаки. Другие ученики отползали к стене, столы переворачивались, падали стулья. Когда Беньи остановился в полуметре от Вильяма, один из прихвостней кинулся под стол, двое других чуть не сели друг другу на колени, еще один так резво отскочил назад, что стукнулся головой о стену.
Но Вильям не сдвинулся ни на сантиметр. Он остался сидеть, пристально глядя на Беньи широко раскрытыми глазами. И Беньи увидел в нем себя. Того, кто перешел грань. В буфете все затихли, но оба восемнадцатилетних мужчины слышали, как бьется сердце у другого, слышали каждый его удар. Спокойный, выжидательный.
– Что, Ович, устал? Слыхали мы, как ты через весь лес бегом бежал, – прошипел Вильям.
Беньи задумчиво смотрел на него. Потом снял кроссовки. Потом – оба носка. Носки он бросил Вильяму на колени.
– Вот, Вильям. Твой единственный шанс развлечься с двумя «девчонками» сразу.
У Лита свело челюсть, и ответ прозвучал напряженнее, чем ему хотелось:
– Они потные. Как у труса.
Вильям пытался не смотреть на часы Беньи, но не смог. Он знал, кто подарил их Беньи, а Беньи знал, что тот знает, понимал, что Вильяма снедает ревность. И ухмыльнулся:
– Так я же тебя в лесу искал, Вильям. Но ты не решишься драться на равных? Ты только в видеороликах крутой. Вот поэтому твоя команда и не может на тебя положиться.
По щекам Вильяма пошли жгучие пятна стыда.
– Я даже не знал, что будет драка, я был дома, и тот свитер сжег НЕ Я… – бросил он.
– Тебе даже это слабо, – ответил Беньи.
Он повернулся и пошел прочь, и тут только Вильям кое-что выкрикнул. Беньи не слышал, что именно – до него донеслось только одно:
– …ГОМОСЯТИНА ПОГАНАЯ!
Беньи остановился, чтобы никто не видел, как он валится в разверзшуюся перед ним пропасть. Сунул руки в карманы, чтобы никто не видел, как они дрожат. Не оборачиваясь, чтобы Лит не увидел, что происходит у него в душе, спросил:
– Что… ты сказал?
ebooksa