Изгнанник

Во дворе охотничьего домика вовсю кипела работа: восстанавливали разрушенное во время разыгранного для Кьеля представления.

Оба пустотника стояли у козел, обтёсывая доски, и оживлённо беседовали. Вернее, говорил в основном Максимилиано, ухитряясь разом жестикулировать и работать рубанком не хуже, чем языком. Арес же больше слушал, причём с явным интересом. Похоже, тиаматец нашёл подход к искусственному солдату. Не зря же говорят, что совместный труд сближает.

Увидев Мию и Лёху, Максимилиано обрадованно улыбнулся и, воздев руку с зажатым рубанком, проорал:

— Приветствую вас, друзья!

Репликант ограничился хмурым взглядом и продолжил работу. Татуировки-переводчика на его руке всё ещё не было.

Стриж посмотрел на крыльцо, белеющее свежими досками на месте выбитых и сказал Мие:

— Чёрт, даже как-то неудобно их отсюда срывать. Вон как впахивают, прям папы Карло натуральные.

— У ребёнка должен быть один папа! — нахмурилась эльфийка. — И одна мама!

— Папа Карло и есть один папа у Буратино, — успокоил её Стриж. — Книжный персонаж, впахивал как проклятый. У нас в шутку его именем называют таких вот трудоголиков.

И мотнул головой в сторону тиаматца и репликанта.

— А, — успокоилась Миа. — Я подумала, что это очередное столичное извращение.

Спешившись, они подошли к товарищам.

— Всё, шабаш, — шутливо скомандовал Стриж.

Пустотники отложили инструменты и выжидательно уставились на визитёров.

— Переезжаем, — сообщила с улыбкой Миа. — У нас теперь большой дом у моря.

Максимиллиано озадаченно нахмурился, а вот в глазах репликанта на миг мелькнуло что-то похожее на восторг.

— У моря? — уточнил тиаматец.

— Ага, — подмигнула Миа. — Шикарное место. Правда, придётся потрудится с уборкой — там пару тысяч лет никто не жил, так что немного грязновато. В общем, увидишь сам.

Максимилиано оглянулся на домик и почесал затылок. Видно было, что ему жаль вложенного труда и не охота срываться с уже обжитого места. Но и возражать не стал.

— Ну что, дружище, пошли собираться, — сказал он репликанту.