Мысли лихорадочно трепыхались, но кроме банальной работы грузчиком (объявление о найме кстати он заприметил на двери магазина) ничего в голову не лезло. Да, можно, конечно, попробовать собирать бутылки или лом, но… Просроченные права требовали время для восстановления, соответственно в такси он также пойти не мог.
Оставался единственный и самый ненадежный, даже пугающий путь — каким‑то образом попытаться воспользоваться магнитофоном, этой ниточкой между прошлым и будущим. Он не знал, как долго эта ниточка будет существовать и почему она вообще работает. Но в том, что он слышит себя самого в прошлом — Виктор не сомневался.
Но как? Как это сделать в реальности?
Пока Виктор, расшвыривая осеннюю пожухлую листву мысками кроссовок, добирался смутно знакомой тропой до дома, в котором когда‑то жила Лена, начало смеркаться.
Несколько раз он останавливался, потому что дорожка, петляя меж новых построек, то и дело теряла знакомые очертания. Даже постоянный когда‑то ориентир — кусок белого прямоугольника двенадцатиэтажки теперь был не виден, скрываясь за другими, гораздо более высотными домами.
Два раза его окликнули и оба раза сердце ушло в пятки: побитого вида доходяги просили денег. Он не отвечал и спешил дальше, углубляясь в ставший чужим район.
Через десять минут показался дом. Какой‑то маленький, осевший, блеклый и даже страшноватый по сравнению с окружающими его новыми строениями.
Виктор остановился и замер, всматриваясь в светящиеся окна.
Позади послышался хруст ветки.
Он резко обернулся, но в сумерках уже почти ничего не было видно. Смутная тень метнулась за гараж, с дерева слетело несколько желтых листьев и пьяные голоса с балкона начали спор о том, кто пойдет за добавкой.
Я не могу зайти к ней просто так, — подумал он. Что я ей скажу?
Он постоял с минуту, прислушиваясь к окружающим звукам и размышляя.
На самом деле он соврал что смотрит в окошко просто так.
Его все время не покидало ощущение пристальных взглядов, следящих за ним буквально из каждого окна, подъезда, каждой щелочки. Десятки, если не сотни не слишком дружелюбных глаз были устремлены на него и будто бы говорили: «мы все знаем. мы знаем, откуда ты пришел. уходи. тебя здесь никто не ждет».
Издали Виктор заметил, что домофон на двери двенадцатиэтажки не работает, люди заходят и выходят без набора кода. Это упрощало дело.
Шестой этаж, квартира тридцать шесть.
Он решительно взялся за ручку двери.
В лицо пахнуло застоявшимся запахом мочи, лежалых овощей и давно немытого пола. Из‑за темноты он поначалу не смог сориентироваться и шел точно слепой, вытянув руки. Потом глаза привыкли и тусклый свет со второго этажа очертил на полу длинный вытянутый параллелепипед, показывая путь наверх.
Лифтов он избегал всегда, но теперь в особенности. Ощутив прилив приступа клаустрофобии в лифте дома Шкета, он до сих пор ощущал слабость в ногах.
Странно, но чем выше Виктор поднимался по лестнице, тем спокойнее становился. Раньше этот дом вызывал в нем романтический трепет, благоговение, но теперь…
ebooksa