Зарница

Васютин сидел по левую сторону стола и буравил взглядом свои руки. Когда генерал обратился к нему, он дрогнул и как-то неуклюже вскочил — стул за ним с грохотом опрокинулся.

— Как рассказала классный руководитель шестого «Б», так и есть. В условный отряд партизан действительно попал парень-второгодник, именно из тех, кого зовут хулиганами. Константин Червяков. Он состоит на учете в милиции… — Васютин посмотрел на Левина, который делал пометки в небольшом блокноте с кожаной обложкой. — Остальные — обычные ребята, но, разумеется, все их данные уже есть. — Он посмотрел на генерала, тот кивнул, и Васютин протянул лист со списком ребят дежурному по городу.

Сидящий рядом с Левиным плотный коренастый мужчина в сером костюме без опознавательных знаков, быстро спросил:

— А Шаров? Каким образом он тут оказался?

— Вы… — произнес генерал Артьемев.

— Извините, не представился. Старший оперуполномоченный Московского уголовного розыска, Иван Алексеевич Белов.

Генерал кивнул и посмотрел на Васютина.

— Ответственный за проведение Зарницы, старший лейтенант Егоров по семейным обстоятельствам убыл из расположениям части по моему распоряжению…

— Что еще за обстоятельства? — довольно бесцеремонно прервал его Левин.

— Жена рожает, — мягко ответил командир части.

Опер кивнул.

— Так… как Шаров сюда попал?

Присутствующие переглянулись. Все они, конечно же знали мастера спорта по легкой атлетике, который буквально пару недель назад упустил путевку на чемпионат Европы и теперь его судьба была под вопросом.

Генерал Артемьев слегка поднял руку и напряженные лица уставились на него.

— С Министерством спорта СССР мы подумали, что Шарову будет лучше тренироваться в спецроте, если, конечно, он сам решит. Поэтому он знакомился с расположением, ребятами… так, Дмитрий Олегович?

— Так точно, товарищ генерал!

— С чего вдруг? — задумчиво произнес Левин. — Он показывал хорошие результаты, ну с кем не бывает, одно поражение — это еще не провал… Ладно… — он черкнул фамилию в блокнот и посмотрел на Белова. — Проверим и Шарова, разумеется.

— Учителя, военрук, физрук, кто еще?

— Вроде все, — ответил командир части.

— Нет, — сказал Белов. — Еще водители автобусов. И полные списки всех учеников, а не только группы, которая… — он не сказал слово «пропала», но всем и так было понятно. Как бы они не враждовали, как бы не относились друг к другу, никому не хотелось слышать это слово.