— С…спасибо.
— Пей, пей, — проговорила она, поглядывая на дверь.
— А… г…где все? — спросил Давид, оглядывая комнату, которая казалась теперь совсем пустой — без ковриков, подстилок и сползающих с печи одеял.
Катя кивнула на сундук.
— Мы прячемся в подполье. Так надо, долгая история. Грейся, потом расскажем, что случилось.
Давид замотал головой.
— Н…нельзя тут оставаться! Ни в коем случае!
— Это почему? — вырвалось у Вити.
— Нам некуда больше идти, — сказала Катя. — По крайней мере прямо сейчас. В лесу фрицы. И они нас ищут.
— Фрицы? — глаза Давида расширились, но, кажется, он был совсем не удивлен.
— Они уже в моей деревне, — Катя покачала головой. — Мы хотели переждать там, потому что этот дом полуразрушен. Но оказалось, поздно.
— Мы у них кое-что сперли! Что-то очень важное! — возбужденно прошептал Витя.
— Тушенку, — улыбнулась Катя.
— И еще кое-что.
— И еще кое-что, — согласилась она.
Давид отступил от печи. Он еще дрожал, но ему было гораздо лучше.
— Давай спустимся вниз, и там решим, что делать. Идти прямо сейчас никуда нельзя. Нас ищут с собаками.
— Тогда идем, — сказал Давид, прислушиваясь к вою ветра за окном. Разбитое стекло в окне кое-как заткнули старой ветошью, благо снаружи окна закрывались ставнями.
Они еще раз осмотрели дом, чтобы не оставить никаких следов своего пребывания, а затем по очереди спустились вниз.
Катя была последней. Она закрыла крышку сундука, пролезла в люк, накидала сверху грязных вещей — так чтобы люк полностью стал незаметным и только потом, сделав пару шагов по лестнице, закрыла его над головой.