— Аппарат поднимем наверх, — сказала Катя. — Поставим под стол и накроем чем-нибудь. Чтобы не так бросался в глаза.
Печь была почти холодной. Они собрались за столом, разделили оставшиеся кусочки хлеба и печенья, затем вскрыли тушенку — каждому по банке, чтобы не делить и как следует позавтракать.
— Никогда целиком не ел банку тушенки, — признался Петя, уплетая аппетитное мясо за обе щеки. — А так всегда хотелось.
Пристроив шифровальный аппарат под столом, они взяли сумки и столпились у двери.
— Нет, — сказала Катя. — Давайте назад к столу. Присядем на дорожку.
Витя незаметно улыбнулся. Так всегда говорила мама перед дальней дорогой. И когда провожали отца в Афган, тоже сидели на кухне в тихой торжественной тишине.
Пришлось вернуться к столу. Минута показалась ему бесконечной.
— Все, идем, — сказала Катя.
Они высыпали наружу. Утренний холодок пощипывал щеки. Далеко на востоке розовела тонкая полоска рассвета. Небо расчистилось от туч и выглядело как огромная модель планетария: в прозрачной тишине яркие звездочки, словно приклеенные к иссиня-черному бархату, перемигивались друг с другом загадочным шифром.
Витя подумал, что никогда не видел такого огромного звёздного неба. В городе оно казалось тусклым, неживым. Здесь же, вдали от ярких источников света, оно выглядело загадочным и пронзительно бесконечным, как время и как сама жизнь.
Он вздохнул. К нему подошла Лена, и сама взяла его за руку.
— Вить, думаешь, все будет хорошо?
Он посмотрел на нее, заспанную и такую красивую, словно та самая утренняя звезда, мерцающая с небосклона.
— Да.
— А что там будет в городе?
— Не знаю. Наверное… мы кого-нибудь найдем, кто нам поможет… поможет вернуть нас назад.
— Думаешь, это возможно? Я никогда о таком не читала, чтобы кто-то вот так как мы…
— Если мы как-то сюда попали… значит, можно и вернуться. Ведь… — он вдруг вспомнил ориентировку с корявым портретом Червякова. — Ведь… Червяков как-то смог попасть к нам отсюда. Может быть, он знает, как? — он произнес это задумчиво и Лена кивнула, видимо, уловив его мысль.
— Здесь мы не сможем его… поймать, — тихо сказала она. — Силы не равны. Но… может быть там… на рынке? И если найдем Илью Андреевича…
— Сможем его поймать. И заставить рассказать, как он это проделал.