– Это чистая случайность.
За спиной внимательно слушавшего меня пристава, материализовался призрак убитого юноши. Встретился со мной взглядом, поморщил нос – видимо, тоже не впечатлился началом – и взлетел к потолку.
– Не многовато ли случайностей для одной молодой барышни, Софья Алексеевна?
А ведь он не злится. И вроде даже ни в чем не подозревает. Только смотрит с насмешкой, ожидая, чего я еще такого выкину.
Кажется, в наших странных отношениях наметился серьезный прогресс.
Если в первую встречу – у трупа госпожи Немировской – я чудом избежала заточения в арестантскую. А во-вторую, долго и нудно доказывала Гордею, что у нас с убитой госпожой Амадеей была назначена встреча, на которую она сама меня пригласила. То сейчас это больше походило на дружеский вопрос. Словно он свыкся с тем фактом, что у меня… негативная карма?
Главное, его в этом не разубеждать.
– Но это действительно случайность, Гордей Назарович. Мы с тетушкой и Дарьей Спиридоновной пили кофе в «Монпансье», чему есть куча свидетелей. Затем мне показалось, что я увидела в окне… знакомую. Выбежала на улицу, бросилась вдогонку. Совсем не помню, как оказалась во дворе того дома. Замерзла, растерялась. Кинулась к первой попавшейся двери. Думала, там сторожка и можно отогреться. А дальше… вы сами знаете.
– Случайность, значится…
– Ага, – кивнула я.
– А что знакомица ваша? Куды подевалась?
– Не знаю. Вполне возможно, мне просто показалось.
– Эвона как, – хмыкнул Гордей. – А в полночь, когда убийство произошло, вы, выходит, спать изволили?
Он что, издевается? Похоже…
Но меня так просто врасплох не застать.
– Вы сегодня крайне прозорливы, Гордей Назарович, – ехидно улыбнулась я. – И предвосхищая следующий вопрос: тому есть свидетели, мои домочадцы.
Я пыталась по непроницаемому выражению лица, уловить ход его мыслей.
Не успела. Раздался стук, хлопнула дверь и по кабинету разнесся аппетитный мясной запах.
– Гордей Назарыч, как и просили, – чеканя шаг, Стрыкин подошел к суконному столу и поставил перед приставом деревянный поднос с полной миской дымящегося супа и двумя стаканами в посеребренных подстаканниках. – Щи суточные. С пылу, с жару. Чай крепкий. Варенья малинового токмо не нашлось.
– Ничего страшного, – поспешила заверить я расстроенного усача. – Как домой попаду, с Тишкой баночку передам. Вкуснейшее. Наша Глаша готовила.
ebooksa