Охота на Волколака

– Да разве ж я спорю? Боюсь, только другим свои знания в голову не втемяшить. А ваше новое дело? По слухам, с тем убиенным расправился сам волколак.

Вошедшая в гостиную Глаша громко охнула и едва не выронила из рук поднос с чаем. Пришлось сорваться с места. Помочь избавиться от ноши. Усадить резко побледневшую девушку на диван.

Затем достать из кармана платок и, не придумав ничего лучше, помахать им перед ее лицом.

– Глаша, что с вами?

– Софья Алексевна, барышня, выходит – жизнь тихая кончилася? Волколаки в город вошли?

– Будет вам в небылицы верить, – проворчала я. – Сказки это. Не существует их.

– Да какие ж энто сказки, ежели взаправду все? Маменька еще сказывала про люд лесной, что в волков оборачиваются. Она своими глазами видала. Зверюшек, коренья не трогают. Но стоит молодцу заплутать в лесу – учуют, да живо съедят.

– А если заплутает не молодец, а, допустим… старик со старухой? Съедят? – немного подумав, Глаша кивнула. – А если девица?

– Девиц в жинки берут.

– Вот так и берут, всех без разбору? – усмехнулась я. – А что на это говорят волколаки женского полу? Я бы на их месте крепко возмутилась, оставшись не у дел.

– Да разве ж женщинам в таких вопросах слово дают? – захлопала глазами горничная. – Не много ли чести мужчине испрашивать позволения?

– Простите, Глаша, но ваши слова не выдерживают никакой критики. Кто в здравом уме, непонятно кого, из лесу, в жены брать будет, когда есть свои – родные, только руку протяни?

– Чего не ведаю, того не ведаю, барышня. Однако, кажный в энтой жизни свой интерес блюдет…

Какой такой интерес у волколаков к заплутавшим в лесу девицам, я так и не узнала. Наш разговор прервал совсем не деликатный стук.

Почему-то я даже не подумала о том, что для встречи с криминальными элементами Китежа, Гордею придется переодеться. Сменить сидевший на нем как влитой форменный мундир на повседневное. Заправленные в сапоги соломенного цвета штаны, пиджак, картуз и теплое пальто.

Впрочем, даже в простой одежде, он умудрялся выглядеть полицейским. Ведь она не скрывала ни военную выправку, ни внимательный, отмечающий каждую деталь прищуренный взгляд.

– Прошу простить, за столь поздний визит, – обратился Ермаков к Инессе Ивановне.

Тетушка расплылась в вежливой улыбке.

– Наши двери завсегда открыты для вас, господин пристав. Рады видеть в любое время.

И настроение, судя по хмурым бровям, довольно скверное. Не сулящее мне ничего хорошего. То ли до сих пор не простил наглого шантажа, которым мне пришлось воспользоваться, дабы настоять на своей точке зрения. То ли запах запеченной утки напомнил о скудном обеде?