План на сегодня у меня был четким. Отправиться в Мещанский участок, взять Гордея Назаровича под локоток. Проехаться с ним до Пряникова, поспрашивать народец, не видел ли кто на днях усача в твидовом костюме. Авось найдется свидетель и к убийце приведет.
Под составленный мной и Полем Маратовичем портрет, описанный Иглой мужчина подходил идеально. Дело оставалась за малым – найти и наказать.
Все что угодно, лишь бы парящий сейчас над Градиславой Богдановной надоедливый призрак Мишки Осипова, обрел покой.
Но, к сожалению, из дома пока было не сбежать.
– …бедная Наташенька, – покачала головой тетушка. – Лишиться супруга во цвете лет.
– Все к тому шло, – поджала и без того тонкие губы крестная. – Подумать только, при больном сердце злоупотреблять горячительным!
– Избави бог! – ахнула Инесса Ивановна.
– Наслышана я, водился за Федором Ивановичем такой грешок. Ну ничего, распродаст наследство – там картин одних на миллион – оплатит мужнины долги и заживет. Девица она видная, охочие на такой товар живо найдутся. Как и до Сонечки нашей…
Выразительный взгляд прошелся по мне, оставляя на коже липкую дорожку. Стало не по себе.
– Замужество – дело не хитрое, – согласилась с крестной Инесса Ивановна. – Был бы жених достойный.
Градислава Богдановна покачала головой.
– Эх, и чем же граф Бабишев не угодил? Подумаешь, долги? У кого нынче их нет? У Сонечки приданное – дай бог каждому. А что отец приемный душегубом оказался, так не родная кровь. Зато при титуле была бы. Подле первого в Китеже красавца…
Ну началось… Крестная села на любимого конька. Пора срочно менять тему.
– Градислава Богдановна, вы женщина в городе не последняя. Со многими знакомства ведете. Скажите, была ли вам известна столичная медиум, госпожа Амадея?
– Амадея? – выдавила, закашлявшись она. – С чего вдруг такой странный вопрос?
– Не знаю слышали ли вы. О ее кончине писали в газетах…
– Что-то такое припоминаю, – она нахмурилась, перевела на Инессу Ивановну полный удивления взгляд. – Лично представлены мы не были. Однако, виделись на приемах. Взяли в моду, гадалками, гипнотизерами гостей развлекать.
Что-то утаивала Градислава Богдановна. Что-то важное. Я читала это в ее бегающих по гостиной глазах.
– И как мы сами не додумались, на прием в честь помолвки гадалку позвать? – закинула еще одну неловкую удочку, расплывшись в неестественной улыбке. – Авось не разбежались бы. Вы, Градислава Богдановна, кстати, помните тот обед?
– Разумеется! Так ты нас всех напугала, душечка. Мы с ее сиятельством Акулиной Никитишной, как раз свадьбу обсуждали, а тут крик… Прошла-то эта твоя, амнезия?