Вой парня превратился в жалобный гул. Сердце сжалось от боли.
– Тетушка, Дарья Спиридоновна, – обратилась я к спутницам, поднимаясь со стула. – Вынуждена покинуть вас ненадолго. Но скоро вернусь. Кажется… кажется, в окне мелькнул один мой знакомый.
Завернувшись поплотнее в полушубок, я толкнула плечом дверь. Шквал острых снежинок ударил в лицо. Волосы растрепал порыв ветра.
Призрачный парнишка, постоянно оглядываясь, будто боясь, как бы я не исчезла, поплыл вперед. Нырнул за угол. Дождался меня. И снова поплыл по узкой улочке. Такой темной и неприветливой, что я задумалась – а не повернуть ли обратно?
Вскоре мы оказались во дворе обветшалого, увитого сухими виноградными лозами дома. Укутанный в старое пальто дворник мел мостовую. Молодая женщина развешивала белье. Седой старик сидел на табуретке, курил папиросу и чистил сапог. Он проводил меня внимательным взглядом.
Парнишка далеко улетать не стал. Завис напротив небольшой деревянной двери, ведущей в подвал. Прошел сквозь нее. Вернулся обратно.
Замка не было.
Схватившись за холодную железную ручку, я дернула ее на себя. Та поддалась. Легко. Наружу вывалились подпиравшие дверь ноги. В нос ударил заставивший поморщится прелый тошнотворный запах.
Завершил трагичную картину раздавшийся за спиной истошный женский крик.
Глава 2, Где место встречи неизменно
Народу во дворе скопилось, что селедок в бочке. И жильцов небогатого дома, которым даже лютый морозец нипочем – кто-то перед выходом успел лишь портки натянуть, – и праздных зевак.
Детвору не гоняли. Она, то и дело норовила прорваться сквозь толпу, взглянуть на «подвального покойника», как его успели окрестить присутствующие. А вот позвать полицию никто не додумался.
Пришлось действовать самой.
– Эй… милейший… – крикнула я тучному господину в меховом пальто, что единственный старался угомонить особо ретивых, постоянно приговаривая «тихо, тихо, господь с вами». Вроде выглядел как вполне себе адекватный мужик. – Да-да, к вам обращаюсь. Извольте кликнуть городового, пусть за приставом пошлет.
Он удивился, но спорить не стал. Быстро исчез в людской массе. А его место занял тот самый сидевший на табуретке седой старик.
– А ты, красавишна, кто такая будешь? Чего забыла тут?
– Дык, это она покойника нашла, – громко вторила ему еще недавно развешивающая белье девица. – Вчерась я хаживала, крыс потравить – никого-то там не было. А теперича глянь.
– Не подходите близко, – одернула я ее, когда та попыталась прорваться в подвал. – Это место преступления, тут могут находиться улики…
– Улики… улики, – передразнила она меня. – Каки-таки улики, ежели я самолично видала, как вы, барышня, вокруг подвала ошивались? Верно за ручку вас кто вел. Чай знали, где искать?
– Вы меня в чем-то обвиняете? – нахмурилась я и, на манер этой девицы, уперла кулаки в бока. – Прежде чем ответить, имей в виду, я – личная помощница полицейского пристава Мещанского участка Гордея Назаровича Ермакова. И клеветы в свой адрес не потерплю.