Легион

— Благодарю.

А внимательно слушающий Эмик по окончании беседы выдвинул ложемент.

— Давай думать, Гален.

— Давай думать, Эмик.

— И внешнюю связь не отключайте… пожалуйста, — немного покраснела Арви на наши пристально уставленные взгляды. — Интересно, а может, что-то в голову придёт, — пояснила она.

— А мы её и так не отключаем, пилот Кастора, — ответил Эмик. — А то мало ли, кому-нибудь поведать мои мудрые мысли понадобится.

В общем — забрался я в ложемент, и начали мы ломать голову — как бороться со «сказкой».

23. Подготовительно-напряженное

Выходил такой расклад, что «что-то можем». Против "какого-то’воздействия. Что мы достоверно и очевидно установили — воздействие этих головастиков несёт реальный, а не какой-то мистический характер.

— Часть воздействия, — педантично уточнил Эмик. — Я во всякую мистику, конечно, не верю, — в целом откровенно, судя по синергетической связи, отметил он. — Но Гален, мы не фиксировали воздействия, вообще! И пусть метод «проведения» воздействия, как с этими дурацкими «Дамго» — примерно понятен, — продолжил рассуждать он, — то КАК и ЧЕМ оно осуществляется?

— Я не знаю, — пискнула сидящая на скамеечке перед Бронзовым Кудряшка.

— И я не знаю, пилот Кастора Арвинг, — продолжал разливаться бронзовым соловьём бронзовый Инвиктус. — Я бы понял, если бы это была атака, разрушение связей квантового уровня. Но этого НЕТ! — торжественно заключил он. — Это: сложное, поливариантное, недоступное сенсорам действие. Работающее и на вычислители с искусственной личностью! И на всякие дурацкие банки с коллоидом!

— Сам дурацкий набор кристаллических цепочек, сложно ориентированный, — вступился я за попранную справедливость.

— Не «дурацкий», а Великий, дурацкий Гален, — надувалась его бронзоватость. — И «да», очень сложно и прекрасно ориентированных. Но — поддающимся воздействию! И заметь — закон корреляции энергия-информативность не соблюдается.

Тут бронзовый лектор был прав: были чётко выведенные формулы для передачи информации в «динамически изменяемой среде». Которая — всё, кроме абсолютно замороженных объектов, да и с ними с оговорками, но там отдельная песня. Главное, что чем больше энергии — больше информационный поток и наоборот. А в случае воздействия этих головастиков формулы не работали: объем информации, несомой воздействием — очень велик. Мы ДОЛЖНЫ были обнаружить хотя бы следовые отголоски «области», в которой это воздействие осуществляется, ну потому что каждое действие — вызывает противодействие. И некую «волну», «отклик», нетипичное колебание — хоть что-то мы ДОЛЖНЫ были зафиксировать. А этого не было.

И вот вроде всё имеющиеся данные наталкивают на вывод о «мистике». Типа колдуны псионские эти трансхомо, а то и ведьмы головастые, на монодисковых ступах. Но этот вариант… мне не нравится. Вот парадоксальный факт, но отсутствие ответа, перевод возможного ответа в зону «непознаваемого» вызывал у меня злость. Так не бывает, объяснить можно ВСЁ! А если что-то не объяснено — просто недостаточно данных. Или мозгов.

— Не соблюдается, Эмик, — признал я. — Я — думаю.

— А то я не знаю, — фыркнул Бронзовый. — Вообще, если что-то придумаешь — будет неплохо, — неожиданно признал он. — А то неуютно как-то, не нравится мне дурацкая мистика!

Впрочем мои размышления ни к чему толковому не приводили, упорно возвращаясь к образу «головастых ведьмов на монодисках». Ну, точенее, В монодисках. Но всё равно — головастых и ведьмов. Никак не складывался Путь к пониманию. Эмик тоже гудел себе под нос, изредка негромко ругая всё и вся незлобивым бронзовым словом.

И тут задумавшаяся Арвинг (тоже думала, но при отсутствии специфического образования мы её рассматривали просто как «условно-молчаливого» слушателя) махнула рукой и со злостью произнесла: