А что будет, если прямо сейчас показать девочке того, кого она потеряла, считала мертвым, оплакивает до сих пор? И, Костя был уверен, будет оплакивать еще вечность.
А потому Адамиди посчитал, что не в праве лишать дочь выбора. Пусть сама решает, как ей поступить со своим сердцем. Он знал, что Ники – очень сильная, пожалуй, самая сильная из его детей, пусть и девчонка. Она справится, Костя в это верил.
Да и взгляд пацана видел. Не сомневался, что Самойлов говорит правду. И шрам после операции видел, и дикую растерянность во взгляде. Растерянность вместе с такой же тоской, как и у Николеты. Они словно две половинки единого целого. И никто не сможет убрать, или сгладить ту печаль, которой эти двое были пропитаны, находясь вдали друг от друга. Кроме них самих, только Ян поможет Ники вновь начать смеяться, искренне улыбаться, радоваться жизни.
А потому Костя просто обнял дочь, без слов говоря, как невероятно сильно любит ее и гордится ею.
– Только без фанатизма, Ники, – потребовал Адамиди, – Ну и, если что, мы будем здесь.
Ники озадаченно кивнула, мысленно отметив, каким загадочным стал взгляд отца. Однако гнев и ярость все еще бурлили в душе девушки, хотелось поквитаться с нарушителями ее, Ники, покоя.
И Николета шагнула прямо в распахнутые перед ней двери бокса.
* * *
Ян все слышал. Слышал разговор между Адамиди и Ники. Слышал негромкий спокойный голос, а в ответ – звонкий, высокий, крайне недовольный, решительный.
А Ян словно окунулся в сладкую патоку, наверное, мог бы и в обморок свалиться, если бы умел. А потому Самойлов просто ждал. Ждал, когда хозяйка автомобиля приблизится к металлическим дверям абсолютно незнакомого ей автосервиса.
Отшлепать бы девчонку за то, что ночами бродит по злачным местам. Но это все потом, после. А сейчас...
– Кто такой смелый, что решился отжать у меня тачку! – голос Николеты звучал грозно, пожалуй, Ян бы даже испугался такого боевого настроя.
Становилось ясно, Ники пришла вершить правосудие и месть. Ян бы рассмеялся, если бы мог. Но все тело словно онемело, не пошевелиться, даже дышать было трудно.
Ян стоял, понимал, что девочка не видит его. Потому что он находится в тени, а она – в ярком свете ламп.
А следом пришло осознание: кто он теперь? Бомж с амнезией. А она – отличная девочка, его единственная женщина, любовь всей его жизни и всех последующих.
Нельзя к ней во так, в рабочих шмотках и с отросшей бородой. Зачем пугать малышку своей рожей?
Но увидеть Ники отчаянно хотелось. А она пролетела мимо, замерла перед автомобилем в нерешительности, когда поняла, что в боксе нет никого. Адриан вышел, как только Ники оказалась в помещении.
Надо же, а еще минуту назад Ники метала молнии, а теперь вдруг стушевалась, однако плечи были расправлены, подбородок вздернут, а весь вид девочки говорил о том, что лучше ей под руку сейчас не попадаться.
Ян понял, что гордится своей малышкой. Бесстрашная. Отчаянная. Умная.
Но сейчас она казалась невероятно хрупкой. Словно стала тоньше, невесомее. Наверное, Ян смог бы одним неосторожным объятием переломить ее пополам. Даже стало страшно от этой мысли, страшно от того, как сильно она изменилась. Та Ники из снов и обрывочных воспоминаний была немного другой, однако все равно Николета была невероятно любимой и желанной.
ebooksa