Когда я работал врачом в SOS-International – зонтичной организации для страховых компаний, предлагающих помощь гражданам скандинавских стран, заболевшим за границей, – мне довелось иметь дело с несколькими случаями, когда мужчины совершали суицид во время отпуска с семьей. В одном случае относительно молодой мужчина покончил с собой, выпрыгнув с балкона отеля. Ни члены семьи, бывшие рядом, ни друзья – никто не подозревал, в какой глубокой депрессии он находился.
Каждый год совершают суицид около миллиона человек в мире, 80 % из них – мужчины. По данным социального управления, в 2019 году в Швеции покончили с собой 1269 человек, из них 70 % – мужчины. Если смотреть на абсолютные цифры, больше всего самоубийств совершили мужчины в возрастной группе 45–64 года. Если же взглянуть на соотношение числа суицидов и общего количества смертей в каждой возрастной группе, то 31 % процент всех смертей от суицида приходится на долю молодых. Насколько здорова традиционная мужская роль, предписывающая нам быть неуязвимыми, крутыми и мужественными, контролировать свои эмоции? Не пришла ли пора изменить деструктивное поведение, которое может стоить нам жизни?
Я говорю на основании собственного опыта. В моей прошлой книге, «На службе у психиатрии – мемуары шведского врача», я описывал, как во время непростого жизненного этапа погружался в депрессию и суицидальные мысли и, несмотря на всю тяжесть своего состояния, испытывал сомнения по поводу того, чтобы обратиться за помощью:
Существует даже психометрический инструмент, «Тест на конформизм к нормам маскулинности» (Conformity to Masculine Norms Inventory, CMNI), разработанный для того, чтобы определять, в какой мере мужчина адаптировался к маскулинной норме. При помощи CMNI в метаисследовании, охватывающем 19 453 мужчин, было обнаружено, что чем больше мужчины верят в маскулинную норму, тем менее они склонны обращаться за помощью.63 Общеизвестен факт, что женщинам психологически гораздо легче обратиться за помощью в систему здравоохранения. Австралийский исследователь Джо Ривер, проведя глубинные интервью с 18 мужчинами, совершившими попытку самоубийства, обнаружила, что большинство отказывались от медицинской помощи, когда их проблемы приравнивались к психическому нездоровью. Иными словами, иметь проблемы с психикой считалось немужественным. В то же время в своем исследовании Джо Ривер утверждает, что готовность мужчин обратиться за помощью напрямую зависела от стиля общения медицинского персонала. Если психиатр обсуждал специфические проблемы, которые мужчина переживал в своей жизни и которые привели к попытке суицида, пациенты охотнее шли на контакт и соглашались принять помощь. Когда же эмоциональные страдания и попытки самоубийства классифицировались как признаки психического заболевания, реакция была обратная.64
Результаты полностью соответствуют моим собственным наблюдениям в практике психиатра. В таких ситуациях очень важно говорить с близкими пациента и слушать их рассказы, чтобы составить максимально полную картину заболевания. Нежелание мужчин обращаться за помощью и то одиночество, в котором живут многие из них, вредит их здоровью. Мужчины и женщины в одинаковой степени рискуют заболеть диабетом, сердечно-сосудистыми заболеваниями и раком, но у мужчин в целом обычно меньше друзей и менее развита сеть социальных контактов, чем у женщин. А одиночество само по себе, по данным некоторых исследований, означает повышение риска деменции на 40 %. Если не удастся переломить существующие в обществе тенденции, велик риск, что проблемы со здоровьем, вызванные одиночеством, будут только нарастать, как и количество мужчин, совершающих самоубийства.
Когда в публичных обсуждениях спикеры произносят слова «токсичная маскулинность», этот термин обычно используется для обвинения и описывает вред, который мужчины наносят гендерному равенству и развитию общества в целом. Но с тем же успехом это понятие можно трактовать как искусственно навязанную нам маскулинную роль, которую многие из нас восприняли так глубоко. Эта роль деструктивна как для нас, мужчин, так и для наших близких и окружения, – маскулинность стала нашим злейшим врагом.
Один в поле не воин.
29. Аксель
Мне хотелось бы, чтобы больше женщин отринули предрассудки и попытались понять, каково это – быть мужчиной. Чтобы они признали, что сами не так уж и ущемлены и что есть большие плюсы в том, чтобы быть женщиной. В этом случае диалог мог бы выйти куда более здоровый.
Акселю 33 года, он вырос в большом городе. Спокойное детство, все родные его любили, в бэкграунде – ни психических заболеваний, ни зависимостей. Гимназию окончил с хорошими отметками, может, чувствовал себя слегка одиночкой, но травить его никто не травил. Теперь он окончил вуз, трудится на полной ставке, но не испытывает от работы ни малейшего удовольствия.
– Работать стараюсь поменьше, все равно это не приносит ничего хорошего ни мне, ни кому бы то ни было другому. Деньги того не стоят. Так что стараюсь просто обеспечивать свои базовые потребности, а не копить деньги изо всех сил, растрачивая время на работу.
С психиатрией Аксель никогда не имел контактов, хотя с депрессивными эпизодами сталкивался. О самом себе он думает не с таким мрачным отчаянием, как многие другие инцелы:
– Стараюсь подходить к себе объективно. У меня есть очень сильные стороны, есть и слабые. Думаю, это две стороны одной медали, и мне не хотелось бы избавляться ни от одной. Я прекрасно понимаю, что многие мои качества делают невозможными парные отношения в рамках той культуры, в которой мы живем. Временами мне хотелось бы быть более адаптивным, но дело обстоит так, как есть, – нельзя кардинально измениться, не потеряв себя. А я не готов становиться кем-то другим лишь ради того, чтобы завести семью, партнершу или просто «личную жизнь». Мне кажется, я вполне нормальный такой, какой я есть, – но, видимо, общество считает по-другому. Я себя не чувствую ни победителем по жизни, ни неудачником. У меня есть кое-какие врожденные таланты, с некоторыми из них я сумел обойтись наилучшим образом, с другими – нет. Внешность у меня нормальная, хотя временами хочется выглядеть получше. Когда настроение хорошее, вообще всем доволен. Но объективно говоря, я не красавец, хотя и страшным бы себя не назвал.
Когда Акселя отвергают женщины, ему бывает очень тяжело. Он описывает это так – все женщины, с которыми он пытается общаться, с самого начала берут «вежливый, но строгий тон», словно желая поскорее дать понять: ни на что, кроме малозначительных бесед ни о чем, надеяться ему не стоит. Всякий раз это больно бьет по самооценке, и Аксель давно перестал пытаться найти партнершу. Все равно ни одна из предыдущих попыток ни к чему не привела.
Сексом он занимался только с секс-работницами и убежден, что до сих пор был бы девственником, если бы не покупал их услуги. Как правило, он приезжает в тот или иной европейский город и идет в бордель. Не так уж плохо, говорит он, хоть и обидно платить за то, что другие получают бесплатно в отношениях. Но потерять девственность ему было важно – по его словам, он «избавился от многих страхов и стресса по поводу секса».
Политически Аксель относит себя к левым, так как хотел бы уменьшить степень неравенства в обществе, но немного и к правым, потому что был бы не против «подсократить» блага, которые все получают через социальное обеспечение. На мой традиционный вопрос о ненависти к женщинам он отвечает так:
– В основном у меня нет никакой неприязни к женщинам, наоборот, я считаю, что большинство из них очень приятные и симпатичные, но при этом они совершенно не понимают, как живут мужчины и как много сил нам приходится потратить, чтобы получить то, что для них – само собой разумеющееся. Иногда меня это ужасно раздражает, потому что сам-то я могу признать свои привилегии как мужчины! Но мне хотелось бы, чтобы больше женщин отринули предрассудки и попытались понять, каково это – быть мужчиной. Чтобы они признали, что сами не так уж и ущемлены и что есть большие плюсы в том, чтобы быть женщиной. В этом случае диалог мог бы выйти куда более здоровый. Что касается феминизма – скажем так, особого впечатления он на меня не производит. Мне кажется, это во многих отношениях экстремальная и деструктивная идеология. Вульгарная и довольно дикая.
К своему будущему он относится амбивалентно:
ebooksa