9. Эддисон
Меня будит шум льющейся воды в душе. Неуклюже переворачиваюсь, чтобы взглянуть на часы, которые Гэбриел оставил на своем ночном столике. Шесть утра. Почему так рано, сегодня же суббота? Галерея откроется только в одиннадцать, и в выходные он обычно отсыпается. Шум воды умолкает, и через минуту Гэбриел выходит из ванной с полотенцем вокруг бедер. Он приближается к кровати и наклоняется поцеловать меня, на груди еще блестят капли воды. Я приподнимаюсь, обнимаю его за шею и торс и со смехом тяну обратно в постель.
– Ты почему так рано встал? – спрашиваю я, уткнувшись носом ему в ухо.
– Не спится.
Он долго целует меня в губы, обвивает рукой мою талию и прижимает к себе.
– Хотя, если подумать, вернусь-ка я в кровать.
Мы занимаемся любовью, я наслаждаюсь слиянием наших тел, он высок, силен и атлетичен, и в его руках я чувствую заботу и защиту. Потом мы просто лежим, переплетясь друг с другом, и он понемногу засыпает. В такие минуты мне спокойно и наконец-то не одиноко – то, о чем еще полгода назад я и мечтать не могла. День, когда Гэбриел вошел в фотомагазин «Экспозиция», где я работаю, изменил все. Было что-то привлекательное в том, как непринужденно он прохаживался по магазину и разглядывал оборудование, а может быть, в открытой и теплой улыбке, с которой он подошел к прилавку.
– Здравствуйте, – сказал он.
– Добрый день. Чем я могу вам помочь?
– Хочу купить новый фотоаппарат. Беззеркалку.
– Пойдемте покажу.
Он изучил несколько моделей с футляром и выбрал Sony A7. По дороге к кассе я спросила, для чего он собирается использовать камеру. Я редко вступаю в разговоры с посетителями, но в Гэбриеле было нечто располагающее к беседе.
– Вообще-то мне нужно фотографировать произведения искусства. Я управляю семейной галереей, пообещал потенциальному покупателю из Калифорнии снять одну картину, а старая камера не справляется.
– Ясно, – сказала я. – А что за галерея?
– «Оливер» на Второй улице. Может, вы слышали.
– Была там. У вас есть замечательные вещи.
Тогда он посмотрел прямо на меня, и я заметила, какое у него красивое лицо – темно-карие глаза и полные губы. Почувствовав, как кровь приливает к лицу, я опустила глаза на терминал для карточек.
– Наверное, меня не было в тот день, когда вы заходили, – сказал он. – Я бы вас точно запомнил.
Я пожала плечами и ответила ему равнодушным взглядом, от волнения не в силах говорить.
– Вы фотограф? – спросил он.