Казалось, он злится на что-то, но Мариса знала, что маг сосредоточен и разум его постепенно отсекает ненужные чувства. С отрешённым и чужим лицом он зачаровал собственный саркофаг магией ментала. Камень отозвался мягким внутренним сиянием.
— Приступаем?
Мариса кивнула, во рту мигом пересохло, а ноги сделались ватными. Она вцепилась пальцами в край пустого гроба. Нельзя показывать Рину, что боишься. Нельзя подводить его. Магу не на кого рассчитывать, кроме неё. С тяжёлым сердцем Мариса смотрела, как он режет ладонь и прикладывает руку к саркофагу Вистианы. Маленькая передышка для эмпата. У лекарей имелись свои способы успокоиться. Когда Брум вернулся, она ответила спокойным мягким взглядом.
— Помни, что я люблю тебя, Рин.
Суть ментала уже полностью владела сознанием мага. Ледяная броня бесчувствия ничего не отразила. Все слова любви он сказал раньше, и Марисе этого было достаточно. Точно бездушный механизм, совершающий привычные действия, Северин лёг внутрь саркофага. Пальцы сжимали куб с горящими амарантом гранями.
— Вся моя любовь тебе, — очень тихо прошептала Мариса, чтобы не отвлекать мага, и положила ладонь ему на плечо.
Чары целителя, все нужные защиты, которые она успела изучить, должны спасти Рина. Ледяные иголочки ужаса кололи спину, дыхание сбивалось. Но больше Мариса не обращала внимание на страх, пытавшийся пробиться к сердцу. Она — лекарь. От её собранности и спокойствия зависит жизнь того, кто стал самым близким. О себе Мариса думала в последнюю очередь, хотя и на ней стояло немало защит. Она справится.
Мариса покосилась на песочные часы. Не время начинать отсчёт. После у них будет ровно полчаса. Она вернулась взглядом к Северину. Маг лежал, прикрыв глаза, а пальцы быстро касались граней куба в руке. Под кожей, там, где тело не было прикрыто одеждой, уже виднелись амарантовые дорожки артерий. Рин будто наполнялся магией иллюзий, и она проступала всё сильнее и сильнее. Скоро он станет особенно уязвим для смерти. Маг собирался сам пройти за грань.
Проверив пульс на шее Северина, Мариса наблюдала. Тревога обострилась, сковала льдом сердце. Чёрный проём входа в зал напоминал разинутую пасть чудовища. Она ждала, что вот-вот оттуда вырвется Вистиана, а они не успеют довести подготовку до конца. Холодный ветер стелился по полу. По углам что-то шуршало. Мариса слышала собственное дыхание, и только его. Она единственный живой человек в склепе? Маг справился так быстро?
Пульс Северина замедлился, она еле различала редкие удары. Мариса не понимала, зачем позволила любимому так рисковать. Строгое лицо Рина, ставшее вначале почти белым, покрылось тонкой дымчатой вуалью. Шея, руки источали амарантовую силу. Амаранта становилось всё больше и больше. Она настолько привыкла к этому цвету, что яркий всполох в другом конце зала не показался странным, но спустя мгновение внутри оборвалась тонкая натянутая струна волнения и готовности ко всему. На миг Мариса растерялась.
— Пришла… Вистиана.
Вряд ли Северин слышал её, шептавшую, беззвучно шевелящую губами. Зато иллюзия, плывшая по склепу, замерла. Вистиана медленно разворачивалась всем корпусом вправо и влево, затем опять вправо, пролетая несколько клеточек гранитного пола. Казалось, она принюхивалась. Запах родной крови звал её.
Целительский дар поддерживал в Северине жизнь, которую он доверил Марисе. Прекращать опасный опыт было поздно. Тело ментала стало холодным, и у Марисы бесконечно ныло в груди. Они должны успеть! Неужели всё напрасно? Сдерживая слишком громкое дыхание, она проследила за иллюзией.
Вистиана склонилась к кровавому следу на саркофаге. Крик или визг прозвучал почти победоносно. Резко развернувшись в сторону магов, она приближалась. Волосы юной иллюзии разметались и струились багровой волной, ноздри точёного носика раздувались. И тут Мариса поняла, что пора перевернуть песочные часы. Это был тот самый момент, о котором говорил Рин.
Полупрозрачная амарантовая фигура Северин Брума поднялась из гроба. Оттолкнувшись от камня, он кинулся навстречу сестре, чтобы не дать ей добраться до Марисы и собственного почти неживого тела.
Всё шло по плану, но всё равно сбило с ног внезапностью. Сердце Марисы выскакивало горлом. Одна рука лежала на шее мага, пальцы пытались уловить хотя бы робкий удар крови в артерии. Взгляд впился в тонкую струйку песка, заполнявшую пока пустую часть колбы. Она не могла долго смотреть, что происходит между братом и сестрой. Для неё все события состояли из коротких и страшных вспышек, где она не всегда различала кто берёт верх.
Вот две невесомые фигуры встретились среди саркофагов. Закружили, узнавая друг друга, отпрянули после первого соприкосновения. Вистиана будто не верила, что желанная цель сама пришла в руки…
Удар сердца. Крупицы песка падают на дно чаши.
Крик Вистианы, разрезающий пространство на части. Жуткий и гулкий, он долго гулял под сводами склепа. Раздувшееся от мощи и ярости иллюзорное тело возвышалось рядом с такой маленькой стройной иллюзией брата. Перекошенное ненавистью, когда-то милое лицо пульсировало алым. Распахнутая пасть чудовища. Волосы змеями заклубились рядом с амарантовой фигурой мужчины…
Удар сердца. Песчинка к песчинке сливается в маленькую горку.
ebooksa