— Я майор государственной безопасности Максимов. Андрей Степанович. Ваш непосредственный начальник. Вопросы, жалобы, предложения имеются?
Они оба синхронно пожали плечами. Какие тут могли быть жалобы… А что до вопросов, так вряд ли этот майор знал на них ответы. Да и с предложениями, наверное, рановато ещё было соваться.
— Хорошо, — подытожил майор, — Дел вы тут уже успели наворотить, но претензий к вам пока нет. Я хотел бы, чтобы вы по возвращению к себе написали свои подробные биографии вплоть до двенадцатого июля прошлого года. Также отдельно прошу изложить ваши предположения об инциденте, благодаря которому вы попали в это время. Ну а потом мы обсудим вашу дальнейшую судьбу. Можете предоставить свои предложения. Они тоже будут нелишними. Надеюсь двух часов вам хватит?
— Хватит, — хмуро проронила Юля, а Егор кивнул.
— Передвигаться внутри можете вполне свободно, а вот выход из здания пока запрещён. Дорогу найдёте?
Они молча поднялись и вышли из кабинета.
— Что скажешь? — поинтересовался Егор у Юли, когда дверь в кабинет майора закрылась за их спиной.
— Да что тут скажешь… Смотри второй вариант. Помнишь?
— Помню, — безрадостно сказал Егор, — Так себе вариантик был…
Они немного помолчали, медленно шествуя по длинному широкому коридору, и наконец Егор не выдержал:
— Давай напишем, что мы с тобой случайно встретились. Типа грибы там собирали. Ну и ты о себе что-то попроще напиши — никто ж не проверит!
Юля остановилась и с улыбкой взглянула ему прямо в глаза.
— Переживаешь за меня? Приятно, не скрою…
— Да, переживаю, — не стал отрицать Егор, — Привязался я к тебе, старый.
— Я думаю, не стоит ничего выдумывать. Пусть будет, что будет.
— Уверен?
— Да похер, — отрезала она в своей привычной манере.
— Ну, как знаешь, — как-то обреченно сказал Егор и толкнул дверь своего номера. Он даже мысленно не мог назвать этот местный люкс камерой. Юля пошла куда-то дальше…
Егору хватило полчаса. Его скудная биография заняла пол-листа, а описание переноса уместилось и вовсе в один абзац. О Юрии Андреевиче он даже не стал упоминать.
— У Юли выйдет гораздо объёмнее, — подумал он, разглядывая своё творение, и снова ощутил какое-то давящее чувство тревоги. Непонятно ведь, как тут отреагируют на её бурную биографию. Расстрелять, скорее всего, не расстреляют, но вот как дальше сложится, было непонятно…