— Ты даже это успела рассмотреть? — удивился Егор.
— Если б ты Ленку не раздевал влюблёнными глазами, то тоже б заметил, — проворчала Юля, — Давайте уже пожрём, что ли…
Это она так намекала, что накрывать на стол придётся им. Егор и Лена обменялись понимающими улыбками, а Юля пошла курить на улицу. Она теперь ревностно следила за тем, что б рядом с Леной никто не курил, и даже прочитала ей целую лекцию о вреде табачного дыма для будущего ребенка.
Проснулся Егор очень рано. В доме все еще спали. Он полежал немного, надеясь снова уснуть, но поворочавшись с полчаса, оставил эту затею. Осторожно встал, стараясь не шуметь, оделся и вышел во двор. Поселок уже проснулся. Собачий лай, смешанный с мычанием коров и петушиными криками, напомнил Егору небольшую деревеньку, где ему когда-то давно, ещё в беззаботном детстве, случилось провести пару летних месяцев у каких-то дальних родственников по материнской линии.
По улице мимо их дома прошла какая-то женщина, поскрипывая пустыми ведрами и с интересом косясь на их автомобиль. Где-то вдалеке послышался негромкий, приглушенный расстоянием, разговор сразу нескольких человек. Егор вышел на улицу намереваясь немного прогуляться, но заметил профессора Скворцова, выходящего из ворот дома напротив, и решил отложить свой утренний променад.
Леонид Васильевич шел не спеша, осторожно держа в руках большой коричневый кувшин. Ступал он осторожно, боясь расплескать ценный груз.
— Наверное молоко, — подумал Егор и не ошибся.
— Приветствую, Егор Николаевич, — улыбнулся ему профессор, протягивая кувшин, — Отведайте парного.
— Доброе утро, Леонид Васильевич. Благодарю вас, но я лучше в доме из кружки, а то я себя знаю — сейчас весь в этом молоке буду, — ответил Егор, бережно принимая кувшин.
— Красота какая! — сказал Скворцов, указывая на узкую оранжевую полоску неба над лесом.
Действительно, рваные кудрявые облака над верхушками деревьев, подсвеченные снизу лучами восходящего солнца смотрелись здорово.
— Красиво, — согласился Егор.
— Вот закончится война, — мечтательно протянул профессор, — Выйду я на пенсию и уеду жить куда-нибудь подальше от столицы. Буду любоваться восходами и закатами, ловить рыбу, собирать грибы и наслаждаться жизнью. У меня в юности неплохо получались такие вот пейзажи. Может вернусь к живописи…
— Так вам до пенсии еще ого-ого, — усмехнулся Егор.
— Не так много, как вам кажется, мой юный друг, — как-то печально ответил Скворцов, — Это у вас ещё всё впереди.
Скворцову, судя по всему, было лет пятьдесят, ну может, чуть больше. Это седина в усах и окладистой бороде прибавляла ему ещё лет десять, как минимум. При первой встрече, он вообще показался Егору стариком.
Подошел Кудимов и продемонстрировал Егору узелок с десятком яиц.
— А вот и наш завтрак, товарищ лейтенант, — довольная улыбка милиционера была заразительна. Егор тоже улыбнулся и протянул руку для приветствия.
— Можно просто Егор.
— Игнат, — пожал протянутую руку Кудимов.