Я двигался вперёд, Зинчуков прикрывал спину. Спасший нас люк был под его полным контролем. Я дернул последний люк – заперто!
Зараза!
А ведь что-то такое я и предполагал. Зинчуков бросил на меня взгляд, я покачал головой. Тогда он кивнул на кирпичную трубу вентиляции рядом со мной. Я кивнул в ответ и притаился за этим не очень надежным укрытием. Вспомнилось, как выкуривали террористов из сирийских домов... Правда, там мы охотились, а не на нас.
И почему-то вспомнился майор Роман Филипов, который отстреливался до последнего, окруженный игиловскими боевиками, а потом с криком: "Это вам за пацанов!" забрал с собой ещё одного боевика. Почти также, как я ушел в своё время из сирийской пустыни.
Может это судьба русских воинов биться до последнего и утаскивать с собой как можно больше врагов? Ведь даже во время первой Мировой войны был случай, когда немцы захватили одного израненного русского. Захватили, думали, что он не выживет, так как от осколков разорвавшейся рядом бомбы перебило руки-ноги, посекло туловище. И если бы не проснулся один из немцев, то и не увидел бы такую картину, как полз к складу пороха умирающий русский воин, а в его зубах тлела упавшая лучина.
Придется ли нам отстреливаться до последнего патрона? Патронов не так, чтобы очень много было. У Зинчукова вряд ли в чемоданчике склад оружия. Может быть ещё одна-две обоймы и всё. Была ли граната, чтобы унести с собой нападающих? Может и была, только Зинчуков не будет ею пользоваться – под нами живые обычные люди. Они ни в чём не виноваты...
Как только люк оказался приподнят, так сразу же в него просунулась рука с пистолетом. Мы затаились. Рука повела дулом вправо-влево. Рядом с ней блеснул какой-то осколок.
Опытные мерзавцы – взяли с собой зеркальце, а не полезли на рожон. В темноте чердака нас разглядеть было трудно. Мы застыли, превратившись в причудливые изваяния. Этакие советские гаргульи, притаившиеся за кирпичными заграждениями.
– Выходите и мы сохраним вам жизнь! – раздался мужской голос.
Ага, вышли, как же...
Никто из нас не проронил ни слова. Мы ждали. Люк распахнулся и тут высунулась шапка. Спортивный "петушок", какие любили надевать на голову лыжники. И ведь как натурально высунулась – если бы не слышал про подобный обман, то запросто бы повелся на такое. А так ни я, ни Зинчуков даже не дернулись.
Мы притаились и выдавать себя не желали. Если эти ребята и дальше будут тянуть время, то вскоре должна будет появиться наша доблестная милиция. Да, это не моё время, где полицейских вызывают тогда, когда на самих идет нападение, а на соседей плюют – себе дороже. Во времена Советского Союза граждане были ответственнее, они ещё не были испорчены проклятыми девяностыми годами.
А если они специально тянут время? Если это и в самом деле милиционеры? Если они покажут свои удостоверения, а на нас начнется охота прибывшего подкрепления? Если начнут облаву с двух сторон?
Шапка убралась, а вместо неё появилась вихрастая макушка. Показалась и тут же пропала. Мы выждали третьего выхода, когда преследователь немного поверит в себя. И дождались – в третий раз макушка высунулась уже увереннее. Лунообразное лицо появилось над люком и тут же словило две пули.
Как-то так получилось, что я целил в левый глаз, а Зинчуков в правый. Выстрелы грянули почти одновременно и мы оба попали!
Лицо тут же исчезло, оставив на крае люка бордово-серую слизь. Снизу донесся мат и проклятия.
– Нужно уходить, – бросил я Зинчукову.
– Да, тут не выдержим. Но как уйдём?
– По водосточной трубе.
– Ты с ума сошел? А если грохнемся?
ebooksa