– Тогда только в прорыв, – вздохнул Зинчуков и крикнул в сторону двери оспшим "пьяным" голосом. – Сейчас открою! Даже праздник отпраздновать не дают спокойно!
Мы неслышно двинулись к дверям. Возле них, но всё же скрываясь за бетонным косяком, он проговорил всё тем же голосом:
– Откуда милиция? Я ничего не делал! Сижу, выпиваю себе спокойно! Вот сейчас вообще уснул...
– На вас поступила жалоба от соседей! – раздался за дверью нетерпеливый голос. – Жалуются, что у вас тут громко музыка играет и разные крики раздаются! Откройте, нам надо убедиться, что у вас всё в порядке!
– Да-да, открываю. Сейчас только трикошки напялю, а то у меня труселя с дыркой! – кивнул мне Зинчуков и показал три поднятых пальца.
Потом два, следом один. Полная готовность.
Я прижался к стене. Зинчуков пытался слиться со стеной по другую сторону двери. Он протянул руку, побренчал торчащими в замке ключами, а после щелкнул запором...
Тут же раздались выстрелы. Дверь по центру рванула внутрь щепками, клочками дерматина и желто-грязной набивки. Звякнула и распалась на две половинки тарелка с макаронами.
Я двинул тумбочку с телефоном. Она тяжело ухнула на пол, повалив ещё и аппарат, который с радостью разлетелся пластмассовыми осколками. Конечно, на падение тела похоже мало, но что-то же должно было грохнуться. Ещё и Зинчуков присел и простонал-прохрипел:
– А-а-а...
В дверь тут же ударили с той стороны. Удар был мощным. Пришелся как раз чуть пониже дверной ручке. Так мог лягнуть подкованный конь. Дверь ухнула, но выдержала, хоть и затрещала.
По силе удара и направлению я смог сориентироваться касательно тела нападающего. Без раздумий выстрелил два раза в многострадальную дверь. Зинчуков резко дернулся вперёд, тут же качнулся назад и тоже выстрелил сквозь дверь.
На площадке послышался мат и падение тела.
Два раза прокрутилась ручка замка, я рванул дверь на себя, а Зинчуков в приседе дернулся вперёд. На площадке оказалось два мужских тела. Тот, что был слева, выключен наглухо. Мои выстрелы попали точно в сердце. А вот цель Зинчукова ещё хрипела и сучила ногами.
Мужчина, похожий морщинистым лицом на придверный коврик, пытался отползти. Под ним растекалась темно-красная лужа, словно вылил на себя банку вишневого компота. Второй лежал лицом вниз и не подавал никаких признаков жизни. Сложно подавать какие-либо признаки, когда пальто на спине темнело выходными отверстиями пуль.
Я метнулся вперед. Тут же запрокинул руку с пистолетом вверх и прижался к стене. Обшарил взглядом площадку сверху.
Наверху никого не было.
— Чисто!
— Чисто! — секунду спустя послышался голос Зинчукова, обрабатывающего этажи ниже.
Неужели нападавшие были настолько беспечны, что пустили на нас всего лишь двоих? Те трое – они кто? Группа поддержки или чистильщики?
ebooksa