Как только дева договорила, послышался низкий голос Симеона.
— Как будто это помешает действовать через конфликты родов. На публику они играют.
А вот потом, в беседу неожиданно включился Алексей.
— Кстати… В Польше выбрали нового короля. Сейм утвердил Потоцкого.
Увидев на моём лице довольную усмешку, непонимающе нахмурился. Видимо не понимал, почему я радуюсь факту избрания монарха, чьего отца убил в поединке. Пришлось коротко обозначить свои резоны.
— У нас с ним есть пара небольших договорённостей.
Царевич невольно усмехнулся, а вот Голицын вдруг наклонил голову и впился в меня пристальным взглядом.
— А ещё банк твой лезет всюду. С корейцами во главе. Скупают всё подряд — начали в Польше, а сейчас вроде и в Швеции объявились, и в Пруссии.
Хмыкнувшая Дарья, которая уже успокоилась после дискуссии о грядущей войне, поддакнула.
— А Любек умоляет свести их дипломатов с твоими, чтобы начать переговоры.
Я вопросительно поднял брови и дева добавила.
— У них мореходство на Балтике практически встало. Ганза и свой флот пробовала отправлять, и наёмников. Но взять под контроль судоходные маршруты пока не смогли.
Билли присылал регулярные доклады о работе его команды, но я просматривал их крайне бегло — только бросал взгляд в графу с потерями, которые у морских охотников отсутствовали. Если возникнет серьёзная угроза Данцигу или его отряду, он должен был сообщить отдельно. Что до формата боевых действий, то я его никак не ограничивал. И как только что выяснилось, ирландец смог добиться серьёзных успехов.
И Рюриковичи, и князья, с ожиданием смотрели на меня, так что пришлось отвечать.
— У банка своя собственная стратегия работы. Куан Ли действует в соответствии с ней. А что до Ганзы, пусть признают независимость Данцига и интересы моего рода на территории города. Плюс, выплатят контрибуцию. Возможно, тогда договоримся.
Трое князей почти синхронно улыбнулись, Алексей промолчал, откинувшись в кресле, а вот Дарья раздражённо поморщилась.
— Война, так война. Ганза нам особенно и не досаждает. Лучше скажи, что случилось с Хранителями? И видел ли ты патриарха?
На последней фразе голос смертной чуть дрогнул, а в глазах патрициев появилось пристальное внимание. Я же чуть подождал, после чего пожал плечами.
— Хранителей убили те или тот, кто стоял за орденом. Вопрос «почему?», волнует и меня самого. А по поводу Хранителя мы побеседуем, когда я закончу с Цин.
Царевна настороженно прищурилась, не отрывая от меня взгляда.