Осман хмыкнул и на момент отвёл взгляд в сторону. С лёгким смущением заметил.
— Не забывай, что мы говорим о моей сестре.
Оболенский шумно фыркнул.
— И о чувствах, что меж нами пылают, Так что скажешь? Будем биться на кулаках?
Сейчас мне было даже немного жаль этого Чаглара. Пусть оттенки его сознания почти не просматривались, но и так было понятно, что тот в состоянии полного смятения. И его можно было понять — родство с Оболенским, это вариант, который надолго избавит от любых претензий со стороны других родов. Само собой, не полностью — всегда найдётся кто-то ещё сильнее. Но даже если перед нами лучшие воины турецкого рода, то стоит добавить самого Ратибора с его сыном и получалась сила, которой очень сложно противостоять.
— Так если ты на Нурай жениться хочешь, то к чему вообще поединок? Я шёл смыть кровью нанесённое оскорбление. А раз речь о свадьбе, то выходит и никакого позора на нас не пало.
Один из его соратников, который с момента, как речь зашла об узах брака, нервно кусал губы, придвинулся ближе и тихо напомнил.
— Оболенский бежал после связи с вашей сестрой, господин. И не появлялся в Стамбуле годами. Разве это не…
Тот гневно глянул на него и махнул рукой.
— Уймись! Иногда благородному мужу нужно время, чтобы принять верное решение и определиться. Главное, что он всё же сделал свой выбор и Нурай станет его женой.
Одарённый плотно сжал губы и с оттенком мрачности заметил.
— У неё тоже надо спросить.
Во взгляде местного патриция блеснула ярость и член рода счёл за лучшее отступить назад. А вот его господин обратил взгляд на Оболенского и начал торжественно излагать.
— Я, Курт Чаглар, глава своего рода, объявляю, что даю полное одобрение на брак между тобой и сестрой моей, Нурай Чаглар.
Чуть помедлив, добавил.
— Считай, что отдана она тебе родом Чаглар. А тебя самого ждём в нашем дворце, сегодня. Чтобы получить её согласие и провести церемонию.
Оболенский с довольным видом кивнул. Оттенки его разума я не различал, но если отталкиваться от выражения лица, результат князя вполне удовлетворил. И это несколько смущало.
От мыслей оторвала Найхва, которая вцепилася в левый рукав форменного мундира и потрясла меня за руку.
— А это нормально? Тут всегда так?
Я непонимающе глянул на девушку. Посмотрел в направлении, куда указывало её рука. И абсолютно ничего не почувствовал.