По-моему, у сидящего на престоле турка, от ярости свело челюсть.
— Моих наложниц? Грамоте? Вас к ним никто не подпустит, бей-эфенди. Только не после того, что вы устроили в прошлый раз! Мне докладывали, что вы и сейчас построили их полуголых перед зданием и отдавали приказы, как будто имеете на это право.
Тот с возмущённым видом крутанул правый ус.
— Я их, между прочим спас. Из здания вывел, где по стенам трещины шли, а внутри сила гуляла мерзкая. А потом решил, что надобно проверить, все ли выбрались. Где это удобнее сделать, как не в строю? Или считаете, надобно было их внутри оставить? На погибель?
Султан чуть смешался — факты вполне укладывались в озвученную теорию, а моментов разврата за князем замечено не было. Но с ответом осман нашёлся быстро.
— Я благодарен вам за спасение моих женщин. Тем не менее, вы могли позволить им одеться.
Князь едва заметно пожал плечами.
— Не было там ни одной обнажённой девицы. У всех прелести прикрыты были. Оставить же их, чтобы облачились в платья, я не мог. Как знать, что бы с ними стало.
И снова к аргументам было не подкопаться. Но главное — Оболенский озвучил фразу про дев из гарема последней в списке, прекрасно понимая, что она привлечёт внимание султана. Если бы тот поразмыслил над первыми двумя, то они показались бы ему куда более опасными.
Обучать Одарённых — это вроде бы классическая процедура. Но Ратибор не обозначил никаких рамок. Кто их будет готовить, сколько за это придётся платить и потребуется ли вообще плата? Количество студентов, масштабы университета — ни один из этих моментов детализирован не был. А если добавить сюда пункт про школы для бедных детей, то всё становилось куда более интересным. Слово использовано во множественном числе — никто не мешал Ратибору набрать десятки тысяч учеников из трущоб и учить их грамоте. Заодно проверяя на наличие Дара, присматриваясь и формируя полноценную группу влияния в османской столице. Если же представить, что какая-то их часть потом пройдёт обучение в университете, став Одарёнными, которые неплохо управляются с силой, перспективы открывались глобальные. Особенно, если вся эта система будет работать на постоянной основе, год за годом выпуская в мир десятки тысяч обычных людей и тысячи Одарённых.
Что-то мне подсказывало, при таком раскладе род Оболенских будет знать о происходящем в Стамбуле не меньше султанской разведки.
Визирь, судя по выражению его глаз, это тоже прекрасно осознавал. Но в процесс не вмешивался. Скорее всего считал, что вопрос можно будет решить позже. Завалить бюрократией, прицепиться к мелочам и превратить в долгоиграющий проект, который никогда не будет реализован. Это он зря. Сомневаюсь, что такая схема может выгореть в случае с Оболенским.
— Возможно и так. Что касается университета и этих ваших благотворительных школ — одобряю. Глядишь и мои беи начнут бедноту грамоте и счёту обучать, а не только на поместья у моря тратиться.
Бумаги нам принесли тотчас — как оказалось, за маленькой дверцой, которая была полностью загорожена от наших взглядов статуями, скрывалась полноценная канцелярия, на несколько десятков человек, готовая в любой момент оформить своему господину требуемые документы. Впрочем, на месте султана, я бы добавил к ним пару людей из внутренней разведки, чтобы сразу получать новости.
Договор от имени Рюриковичей мы скрепили Малой Императорской печатью, которая была на хранении у Оболенского, а свои — собственными оттисками силы. Условием их исполнения с нашей стороны, служило восстановления порядка в Каире. Уничтожение всех обратившихся и организация защиты города до тех пор, пока туда не подойдёт подкрепление. Либо на протяжении сорока восьми часов.
Султан заверял бумаги с таким видом, как будто получил приглашение на оргию Вакха. Вот визирь в отличие от него, поглядывал на нас с изрядной долей подозрения. Могу поспорить, в его голове роились мысли по поводу того, что неизвестная сущность вырвалась из под здания гарема сразу же после нашего прилёта в Стамбул. А потом, вовсе началась атака на Египет. Но ничего похожего на факты, у Турана не было. Поэтому тот лишь молча смотрел и думал. Уверен, как только мы отправимся в полёт, чиновник свяжется со своими людьми в Каире и постарается обеспечить наблюдение за схваткой.
Мы покинули дворец сразу же, как были готовы бумаги. Спустились на площадь, где забрались на земляных драконов, а рядом с Оболенским соткался призрачный конь.
Курт Чаглар, глянул на светло-зелёное животное с оттенком зависти — сам он мог перемещаться лишь при помощи популярного здесь плетения, создающего вокруг Одарённого мощный барьер и несущего в указанном направлении. Если нужно ворваться в схватку или быстро преодолеть относительно небольшое расстояние — отличный вариант. Но нечего и пытаться долететь таким способом до Египта. У кого-то, похожего по уровню силы на Чаглара, это возможно и получится. Только вот прибудет он с опустошённым резервом силы и полностью вымотанным. Если вообще долетит — судя по тому расходу энергии, который фиксировал Мьёльнир, техника сжирала колоссальный объём. Тогда как конь Ратибора был стабильной конструкцией, ради создания которой требовалось лишь один раз задействовать Дар. Конечно, для его ускорения и подпитки тоже требовалась сила, но её объём ни шёл ни в какое сравнение с тем, что расходовали на свои полёты турки.
Впрочем, уже через пару секунд осман повеселел и заулыбался.
— У племянников такие же будут. Смогут к нам прямо по небу в гости скакать.
ebooksa